— Соль в трюме военного фрегата? — переспросил Робинсон с нескрываемой подозрительностью. — Вы и вся ваша команда — голландцы, а с Голландией мы воюем. Кто нам может гарантировать, что вы и впредь будете плавать под бранденбургским флагом? Уж не ваши ли паспорта? Только не думайте, что мы ещё раз попадемся на эту удочку. Сначала какие-то доски, теперь — соль. Разве для этого посылают в море военные фрегаты?— Мы не обязаны отчитываться перед вами, сэр.— Кого или что вы прячете на ваших кораблях, выясним в Фалмуте, — заявил капитан Робинсон. — Приказываю обоим фрегатам следовать за нами туда.Никакие протесты и доводы не помогли, бранденбуржцам пришлось в сопровождении двух английских фрегатов идти в Фалмут.В пути их застиг шторм. Разгулявшиеся волны оделись белыми шапками пены. Начинало темнеть. Когда корабли вошли в бухту Фалмута, за кормой у них появились и другие английские фрегаты.Над холмами Корнуолла засверкали молнии. Все выше и выше становились штормовые волны, которые гнал сюда Атлантический океан. В такую непогоду, да ещё в сумерки, каждый корабль спешил поскорее укрыться в какой-нибудь тихой бухте, оставаться в проливе было слишком рискованно.Лишь один-единственный флейт тонн на четыреста, до сих пор крейсировавший к юго-западу от островов Силли, завидев надвигавшуюся с запада полосу шторма, решительно взял курс ост, поднял все паруса и полетел, рассекая форштевнем пенные волны, к восточной оконечности Английского канала.Двое моряков в насквозь промокших накидках из грубой парусины изо всех сил удерживали рвущееся из рук штурвальное колесо, то и дело поглядывая на такелаж.— Убрать лисели? — спросил тот, что был помоложе.— Оставим пока, — после некоторого размышления решил старший. — До утра мы должны пройти Шербур и обогнуть Барфлер. Где-нибудь у Сен-Фаста найдем тихую бухту, чтобы переждать день.— Но ведь это не меньше ста пятидесяти миль, адмирал!— Потому мы и не убираем лисели!Оба замолчали. Шторм крепчал, однако дополнительные паруса все ещё оставались на реях, пока не лопнули лик-тросы одного из них. Оглушительно хлопнув, парус исчез во мгле. Но де Рюйтер даже бровью не повел — пусть буря срывает хоть все. Штормовые паруса уж наверняка выдержат. Команда надрывалась у помп: гигантские валы то и дело захлестывали палубу корабля, под напором ветра зарывавшегося в волны по самый бушприт, и воду из трюма приходилось откачивать беспрерывно. Все давно уже промокли до нитки.— Как думаете, штурман, есть ли сейчас кто-нибудь в проливе?— Думаю, никого, — прокричала ответ Михель Шредер и добавил: — кроме нас, разумеется.И они снова замолчали. Так прошло несколько часов.Занималось хмурое утро, но шторм не ослабевал. Лишь к полудню буря немного утихомирилась, и команда смогла наконец перевести дух. К вечеру они вошли в пролив Па-де-Кале, и де Рюйтер приказал поставить новые лисели. Дул сильный, ровный бриз. Теперь англичане наверняка давно уже расставили свои «сторожевые посты» в самом узком месте пролива, между Дувром и Кале. Оставалось только одно: вперед на всех парусах! Густой туман повис над морем. После рева бури, свиста ветра и раскатов грома наступившая тишина казалась оглушительной. Де Рюйтер запретил команде громко разговаривать и перекликаться.Прошла ночь; небо на востоке начинало уже понемногу светлеть, когда из непроглядной пелены тумана до них вдруг донеслись голоса. Де Рюйтер явственно различил команду «Лево на борт!», отданную по-английски, и мгновенно сообразил, что через несколько минут англичане вынырнут из тумана по правому борту. Как пересекутся их курсы — пройдут ли англичане у них перед самым форштевнем или, наоборот, за кормой — сказать было невозможно. Поэтому де Рюйтер принял решение отвернуть влево, чтобы уж наверняка оставить английский корабль за кормой, но отдать команду не успел — справа по борту показались размытые туманом очертания английского фрегата. Де Рюйтер кинулся к штурвалу, но его опередил Ян Янсен и резко крутанул штурвальное колесо. Англичане были так близко, что при желании могли бы зацепить борт флейта абордажными крючьями. Однако адмирал де Рюйтер недаром славился своим хладнокровием: он принялся на все корки ругать по-английски этот чертов туман, отвратительную сырость и, как бы между прочим, спросил название корабля.— «Ариадна», фрегат флота его величества, — крикнули в ответ.— Не та ли это «Ариадна», которую капитан Карфангер снял с айсберга возле Ньюфаундленда? — вполголоса спросил Михель Шредер, но де Рюйтер не успел ничего сказать в ответ, потому что с фрегата донеслось:— Назовите ваше имя?Шредер и де Рюйтер переглянулись: «Сказать им, кто мы такие?» Прежде чем они сумеют развернуться, туман поглотит флейт без следа. Де Рюйтер взлетел на квартердек и прокричал вслед уходившему фрегату:— С вами говорит Михиэл де Рюйтер!Ответом ему были запоздалые проклятия англичан. Оба корабля вновь растворились в тумане. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ После проигранного морского сражения при Лоустофте обстановка стала складываться не в пользу Нидерландов. Однако их государственному секретарю Йохану де Витту удалось в невероятно короткий срок создать новый флот и набрать команды на все корабли. Главнокомандующим морскими силами Нидерландской республики был назначен адмирал Михизл де Рюйтер.1665 год прошел относительно спокойно, если не считать нескольких мелких стычек англичан с голландцами на море.Однако голландские военные моряки покоя не знали: на флоте всю зиму шли учения. В любую непогоду эскадры выходили в море на маневры. Все боевые порядки и перестроения повторялись множество раз, и после того как очередной тактический прием был отработан с каждой эскадрой в отдельности, начинались учебные сражения эскадр между собой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112