Коралл мог только смотреть и слушать… Он встал и под прикрытием кустарника дошел до того места, где кончался перелесок, заметил гранатомет во рву, нацеленный на лес, и вторую цепь жандармов. «А может, ему удалось проскользнуть?» – подумал он о Мацеке. Когда Коралл вернулся в ельник напротив грузовиков, из перелеска высыпали жандармы с автоматами и люди в черных мундирах с винтовками, над которыми поблескивали плоские лезвия штыков. До него доносились обрывки лающей речи. Зарычал включенный мотор. Они карабкались по колесам и спрыгивали в кузова грузовиков. Некоторые снимали каски, вытирали пот со лба. Они никого не несли – никого. Что это значит? Все вышли из леса, никого больше не было. Что это значит? Их нет в живых… А может, их вытащили с той стороны? Первый грузовик тихо пополз по песку.
Уже наступили сумерки, когда Коралл вошел в перелесок. Тишину нарушали только его шаги и громкое, прерывистое дыхание. Чем ближе Коралл подходил к месту, где лежали Ястреб и Венява, тем медленнее он шел; он раздвигал еловые ветви, оглядывался вокруг, ища каких-нибудь следов борьбы. Но ничто не изменилось, все было, как и раньше. А может, их не нашли, может, прошли стороной, может… Он побежал. Это здесь, он узнал ель, за которой лежал Ястреб. Коралл остановился, потом медленно приблизился, прислушиваясь.
– Ястреб… – повторял он. – Ястреб…
Молчание. Он только отодвинул ветви и сразу все понял, а сделав два шага, представил, как это произошло. Он прошел к Веняве. Та же неподвижность, молчание… Коралл остановился в нескольких метрах от тела. «Конец, конец». Только это слово стучало у него в голове. «Теперь я свободен», – сказал Коралл сам себе. Услышав шорох за спиной, он повернулся, рывком вытаскивая пистолет.
– Ты здесь, Коралл…
– Мацек!
Мацек стоял перед ним; в душном полумраке взгляды их встретились.
– Ты вернулся, Коралл…
– Как видишь…
– Он умер раньше… – быстро сказал Мацек, кивнув в сторону Венявы.
– Раньше?
– Прежде, чем все это началось. Ты был прав, Коралл, он все-таки пришел в сознание.
– А ты как отсюда выбрался?
– Она меня вывела.
Коралл увидел девушку в светлом платье и рядом с ней мальчугана с коротким кнутовищем в руке.
– Он уже был здесь, – сказал Коралл.
– Мы проскочили под самым носом у этих сукиных сынов, да, Эвка? Главное – знать местность…
– А Ястреб? – спросил Коралл.
– Ястреб?
– Ты видел, что они с ним сделали?
– Нет. – Мацек поморщился, его передернуло, он уставился на Коралла жестким, откровенным взглядом. – Они ничего не могли уже с ним сделать…
Коралл опустил глаза.
– Понимаю, – сказал он. «Насколько же легче, я не рассчитывал на это, не мог рассчитывать…»
– Хорошо, что ты вернулся, Коралл, – повторил Мацек.
– Теперь это ни к чему, – выкрикнул Коралл. – Мацек, я не убегал, ты мне веришь?
– Ну-у-у, – протянул Мацек, – раз ты здесь…
– Ты думаешь, я все это время прятался в кустах? Я возвращался, Мацек. Я слишком далеко забрался и не успел, просто не успел…
– А что бы ты тут делал? – буркнул Мацек. – Тут работы было немного.
– Но я хотел вернуться…
– Ты все равно не смог бы ничего сделать…
– Я хотел взять это на себя. Поверь мне.
– Ладно… А я разве что-нибудь говорю?
– Можешь.
– Нет, – оборвал его Мацек. – В лесу святым не станешь… – и добавил: – Почему бы мне не верить тебе?
Он сказал это так искренне, что Коралл сразу замолчал.
– Черт бы побрал эту войну, – заговорил снова Мацек, лицо его исказила гримаса, казалось, он вот-вот расплачется.
– Черт бы ее побрал, – повторил Коралл с сердцем, – ты прав.
К ним подошла девушка, мальчуган все время держался за ее платье.
– Пойдем, – сказала она, – ночью приведу своих товарищей, мы выроем могилу.
– Поставьте хоть какой-нибудь крест, – попросил Мацек. – Поручик Венява, кавалер ордена Виртути Милитари, и партизан Ястреб, семнадцати лет. Больше мы ничего не знаем, да?
Коралл покачал головой.
– Венява пришел в себя перед самой смертью, – рассказывал Мацек. – Хорошо, что ты вернулся, Коралл. – Он протянул руку. – Покажи свой пистолет.
– Зачем?
– Не понимаешь?
Коралл пожал плечами, вынул пистолет из-за пояса.
– Он с секретом. – Мацек взял пистолет, хлопнул ладонью по ребристой рукоятке. – Хитро придумано… Внутри должно быть кое-что для нас…
– До свиданья, Эвка!
Пожатие маленькой сильной руки, а на щеке – легкий поцелуй, и близко-близко – темные глаза.
– Я вернусь, – говорит Мацек. Он наклоняется с воза, обнимает и прижимает к себе девушку. – Держись, ты еще увидишь ребят Априлюса…
– Пока! – Мальчуган протягивает Кораллу руку.
– Пока, брат!
– Но-о-о! – погоняет сгорбившаяся на передке воза тень.
…Запомни этот дом у леса, запомни этот двор с открытыми воротами овина, запомни этого мальчугана и эту девушку, никогда не забывай этой девушки, которая стоит сейчас посреди дороги; издали еще видно белое пятно ее платья.
– Ну и ночь, – произносит Мацек, – им будет светло могилу копать…
Воз подскакивает на колдобинах, от каждого толчка рука болит все сильнее.
– Черт побери, – ворчит Мацек, – смотри-ка, мы так ждали этого приказа, а оказалось – загадка; ты так и не расшифровал?
– Нет, – беззаботно отвечает Коралл, – но это не беда.
– Конечно, – соглашается Мацек. – Кто-нибудь разберет.
– Ну как, хлопцы? – Возница поворачивается к ним боком, виден его острый длинноносый профиль. – Ну как?
– Что «как»? – спрашивает Мацек.
– Тяжело, хлопцы… – Из-под надвинутого на лоб козырька кепки возница смотрит на Коралла, останавливает взгляд на его руке. – Это ничего, – говорит он. – Огнестрельная?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25