Что скажет граф, когда вернется из Молдавии? Каково я людей себе выбираю… Зарезал!Трощинский кликнул солдата и велел послать к себе экзекутора.Поздняк стоял у самой стены, готовый прислониться к ней, так как ноги под ним подкашивались. Голова холодела, и пред ним двигались в горнице целых трое Дмитриев Прокофьевичей…– Царица простила, а он погубит!.. – шептал будто кто-то ему на ухо.И сквозь какой-то туман, сквозь какой-то шум, даже грохот, Поздняк глядел на Трощинского и появившегося экзекутора и слышал:– Пометку свою карандашом я потом стер хлебом, но остался значок, А теперь, глядите на свет – ничего нет. Это раз! Здесь в последней строке была козявка с усами… Черт! Не козявка, а крючочек у буквы «рцы». Его нет. Это два! А чернила? У государыни аглицкие чернила, черные, густые… У нас простые, серые, бледные… Глядите! Вот еще два нынешние указа… Глядите подпись государыни. И глядите эту… Какие это чернила? Наши, сенатские! Это три!.. Да-с. Вот что у нас произошло! Опозорил негодяй весь Сенат. Я ему голову сниму… Прикажите написать доклад… Как я с ним к государыне пойду, и сам не знаю… Дожил до сраму!.. Мой секретарь личный.И затем через несколько мгновений Поздняк услыхал снова голос Трощинского:– Прикажите его арестовать. Пока здесь при Адмиралтействе на гауптвахте… А завтра и в крепость.Поздняка кто-то взял за локоть, он двинулся и пошел…Всюду, где он проходил, все чиновники толпились кругом него и испуганно заглядывали ему в лицо.– Молодец Поздняк!.. – выкрикнул кто-то. – С учреждения Сената таких мерзавцев не бывало у нас! Нас всех осрамил! Мошенники за подложные подписи на векселях в Сибирь идут. Что же с эдаким гусем сделать, который под руку царицы подписался?– Неправда! Неправда!.. – вскрикнул Поздняк, и слезы досады и обиды выступили у него на глазах.Слова Поздняка подействовали на многих. Слишком много чувства правды сказалось в звуке его голоса.Но в ту же минуту вбежал какой-то молоденький чиновник чуть ли не вприпрыжку и крикнул весело:– Нашел! Нашел! На квартире разыскал! Разорван указ-то… Настоящий-то! Разорван надвое!..Поздняк ахнул и пошатнулся как от удара. Между тем молоденький чиновник радостно и весело объяснял собравшимся в кучу чиновникам, что, отправившись на квартиру Поздняка по приказанию Трощинского с обыском, он нашел подлинный царский указ в двух клочках и доставил их.– Дмитрий Прокофьевич обещал меня наградить за успешный обыск… – закончил он, почти приплясывая от радости. VIII В сумерки на гауптвахту пред Адмиралтейством был приведен сенатский чиновник и посажен под арест. Поздняк был несколько спокойнее. Он немного пришел в себя и обдумал свое положение. Он считал себя виноватым – пред царицей. Поэтому она, быть может, не захочет его спасти от строгого начальника. Он никому не сказал об ее милости к нему, но он имел неразумие сохранить изорванный указ. А эти два клочка выдали его теперь головой и обнаружат все дело, как оно было…«Потрафилось все так, как если бы я проболтался, рассказал все всем… – думал Поздняк. – Я выдал тайну! А царица велела держать ее крепко».Что будет с ним, Поздняк никак не мог себе представить. Ему казалось, что государыня непременно разгневается за то, что все дело огласилось, и не захочет вновь спасти его от суда и наказания.Ввечеру около гауптвахты появилась молодая женщина и долго бродила по площади и около здания. Наконец, решившись, она приблизилась и обратилась к солдатам с просьбой сказать об ней караульному офицеру. Офицер вышел. Женщина, плача, стала просить его допустить ее видеться с арестованным чиновником.Это была Настенька Парашина, знавшая уже о судьбе, постигшей жениха. Побывав на квартире Поздняка и в Сенате, девушка узнала страшную, невероятную весть, что ее Иван Петрович совершил государственное преступление, подписавшись на подложном указе под руку самой монархини.Караульный офицер не имел никакого предписания не допускать никого к арестованному и поэтому, поколебавшись, согласился.– Вы его невеста? Верно ли это? – переспросил он молодую девушку.Настенька побожилась, крестясь и плача.– Ну что ж… Идите.Офицер провел девушку в маленькую горницу около караульной, где сидел арестованный. Поздняк ахнул при виде невесты и готов был заплакать от радости.– Что же все это значит, Иван Петрович? Что вы наделали?.. – заговорила Настя, когда офицер вышел и они остались наедине.– Ничего я, Настенька, не делал. Так уж все случилось. Недогадлив я…– Зачем вы не поехали в Царское? Как вы решились на эдакое страшное дело! Царица бы простила вас. А теперь что же?.. Теперь, говорят все, вы в Сибирь пойдете…Поздняк молчал, уныло понурившись…– Как могли вы, Иван Петрович, такое страшное дело надумать?– Какое?– Подписаться под руку царицы…– Помилуй Бог! Не стыдно ли тебе меня в эдаком подозревать. А говоришь еще, что любишь! – воскликнул Поздняк. – Не бывал я никогда мошенником!– Так объясните… Что все это?.. Были вы в Царском Селе?– Был.– Видели царицу?– Видел, Настенька… И все вышло слава Богу. Царица простила… А потом я…Поздняк махнул рукой.– Написал подложный указ… Зачем?– Ох, нет, нет… Но что и как вышло, какая вышла беда – этого я не скажу никому. И тебе не скажу…– Виноваты же вы в чем-нибудь, коли арестованы?– Ни в чем, Настенька. Я виноват, что не изорвал в клочки или не сжег первый указ. Собирался десять раз – духу не хватило! Нечаянно, иное дело! А как пришлось рвать в клочки – руки не действовали, отказывались. Как погляжу на подпись, так руки и опустятся! Да, признаюсь, на память хотел сохранить…– За что же вы арестованы? – приставала Настя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13