Пока они были в Португалии, Боулз смог встретиться с Анисфельд – впервые с того момента, как он нанял ее. Они приятно пообедали в невзрачном кафе в Лиссабоне, но, кроме еды, его ничего не порадовало. Анисфельд не добилась никаких успехов в поисках семьи Боулза и была уверена, что, присоединившись к Нод, его близкие сменили удостоверения личности и не хотели, чтобы Боулз их нашел.
– Позвольте дать вам совет, Алессио, – сказала она за десертом и кофе (такого дивного зспрессо он еще никогда не пил). – Бросьте это. Вы лишь впустую тратите деньги, и, хотя мне нравится работать, это нечестно по отношению к вам. Продолжайте жить своей жизнью.
Боулз пристально посмотрел на ее красивое лицо, допил эспрессо и ответил:
– Без семьи у меня нет жизни. Продолжайте искать.
Проклятый пленник очень убедительно говорил о том, что нодцы прониклись тибериумом и ВОИ ничего не добьется. Но Боулз отказывался ему верить.
Бой продолжался. Солдаты Нод по-прежнему оставались на месте, хотя их хваленые энергетические лучи не причиняли ни малейшего вреда ГБП. «Попробуйте-ка это на вкус, придурки».
Внезапно экран потемнел. Боулз несколько раз стукнул по шлему, но это ни к чему не привело: не работали ни головной дисплей, ни системы управления связью. «Вот черт!»
Сняв шлем, Алессио увидел, что солдаты Нод так и остались на месте, а все ГБП упали. «Только не это», – подумал он, спрыгивая с дерева.
Как только дисплей погас и замолкли динамики, ослепший Вега сорвал шлем. С дерева соскочил Боулз.
– Платформы упали!
– Электромагнитный импульс, – сказал Попадопулос. – Наверное.
Вега выругался. Оборудование ВОИ должно быть защищено от электромагнитных импульсов, но, похоже, нодцы нашли способ пробить их защиту.
Перекрикивая ругань и гомон солдат, Вега рявкнул:
– Молчать! Всем оставаться здесь.
Взобравшись на каменную глыбу, разделявшую «Эпсилон» и «Гамму», он увидел, что бойцы Галлахер тоже пребывают в замешательстве. «Гамма» осталась единственным подразделением, с котором он мог поддерживать связь. Общаться с другими отрядами и координировать действия без снаряжения было нереально.
– Галлахер, надо ударить по ним сейчас.
Глядя на него как на безумца, Галлахер спросила:
– Что?
– Нашим подразделениям нужно немедленно двигаться к городу, пока враг этого не ожидает.
– С чем? Наши шлемы…
– Неисправны, но оружие-то стреляет. Прицелы и дисплеи вышли из строя, но огневые системы «Джи-Ди-3» и «Ночных ястребов» механические. Они по-прежнему работают. Если мы не нанесем сейчас удара по нодцам, они заразят океан и с нами все будет кончено. Мы должны действовать.
Вега видел, что Галлахер колеблется. Он понимал: все дело в ее недоверии к папенькому сынку и недовольстве его несправедливым повышением. Эти чувства не умерли, хотя Вега и Галлахер уже участвовали в успешной операции в Португалии. В подразделениях «Гамма» и «Эпсилон» седьмой роты четвертого батальона оказалось меньше всего убитых и раненых. Сейчас Вега знал, что он прав. Более того, он был уверен, что остальные поймут, как следует действовать. А раз «Гамма» и «Эпсилон» находились ближе всего к цели, они должны пойти вперед, подавая пример.
Не сводя взгляда с Веги, Галлахер произнесла:
– Подразделение «Гамма», уходим.
Кивнув, Рикардо перебрался обратно через камень и приказал своему подразделению следовать за ним.
– Прицелы не работают, поэтому просто наводите оружие и стреляйте.
Момоа фыркнул:
– Прицелы – это для нодцев.
– Вперед, вперед, вперед!
Цепляясь за ветви и камни, Вега карабкался к тропе, ведущей в город. Тяжелый бронекостюм сковывал движения. Электромагнитные импульсы вывели из строя как усилители мускулатуры, так и охлаждающие системы. Это означало, что им всем придется полагаться на собственные мышцы и терпеть мадагаскарскую жару и невероятную влажность.
Момоа быстрее всех взбирался к вершине. Вега, задыхаясь, крикнул:
– Щенок, когда доберешься до тропинки, беги к городу и стреляй из гранатомета.
– Мы слишком далеко, – ответил Момоа.
– Знаю. Мне просто нужен дым от взрывов. Скорее всего электромагнитные импульсы вывели из строя и их оборудование, но они, наверное, к этому подготовились. Самое лучшее, что мы можем сделать, – это максимально затруднить им видимость. Может, они не поймут, сколько нас на самом деле.
– Вот он, сержант. – Момоа широко улыбнулся. – Козырь в рукаве, да?
– Два козыря, Щенок, – ответил Рикардо, хватаясь за ветку и продвигаясь вверх.
Добравшись до тропинки, Момоа сразу бросился вперед. Секундой позже за ним последовали Вега, Боулз и несколько других солдат. Рикардо заметил, что Галлахер бежит рядом с ним.
Гранаты взрывались вдоль тропы, поднимая клубы дыма и пыли.
– Оставаться на тропе! – крикнул Вега. Услышав впереди стрельбу, он решил, что это другие бойцы Двадцать второй дивизии, но потом понял, что нодцы, оружие которых также повредили электромагнитные импульсы, перешли к традиционному оружию.
Они натолкнулись на одну из упавших ГБП: гигантские ноги были раскинуты, три передних рейлгана направлены вниз.
Дым от заградительного огня гранатомета Момоа начал рассеиваться, и Вега увидел, что пять бойцов – Бродер, Боулз, Момоа и Галлахер с одним из своих солдат – вступили в ближний бой с нодцами, используя «Ночные ястребы». Оборудование, заменяющее Бродеру слух, не работало, но он бился наравне с остальными.
Вега увидел снайперов в нескольких окнах на втором этаже ближайшего здания и направил в их сторону свою «Джи-Ди-3».
В этот момент Момоа кинулся назад и рухнул как подкошенный.
– Щенок!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77