Личный демон! – Он наклонился к ней поближе. От него несло жаром и пахло чем-то горяче-пряным. Он поймал ее руку и поднес к губам. Бархатистое, теплое прикосновение, как крыло бабочки.
– А если я откажусь? – медленно ответила дева, осторожно, почти против воли высвобождая руку и пряча ее за спину.
– Значит, тогда я победил. Попробуй выйти из круга. Ничего не получится – ты пела со мной.
– Ты меня обманом заставил!
– Верно, – вздохнул демон. – На то я и демон. Но в остальном буду предельно честен. Ибо есть силы посильнее меня, – поднял он руки, насмешливо улыбаясь и щурясь.
«Вот влипла так влипла», – озлилась на себя девушка.
– Тогда сам и начинай! – рявкнула она.
Демон в куртуазнейшей манере поклонился, почти метя черными кудрями по плиточному полу.
– Как угодно моей красавице.
Он как-то незаметно снова поймал ее руку.
Тварь, кусающая в пяту,
Меня несла в разинутом рту,
Когда Творец завершил труды
И без призору оставил плоды.
– Яблоко, что ли? – неуверенно отозвалась девушка. – Непохоже как-то.
– Не-э-эт! – протянул демон и вдруг расхохотался: – Яблочко! Ха-ха-ха!!! Румяненькое! Розовенькое! С чего ты взяла, что Древо было яблоней, а? Ахх-ха-ха!
Он резко оборвал смех и плавно, мягко взмахнул рукой.
– Теперь ты!
Девушка стиснула в руках флейту.
«Если не яблоня… то какой плод?.. Я ж не угадаю, все же в Потопе погибло… вдруг такого дерева уже и нет… а то оно и вообще одно… Мамочка…»
– Ну? Давай же!
«Блин. Я же рифмую через пень-колоду, да и с трудом… Господи ты боже мой…»
– Начинай же, или я сочту, что ты сдалась.
Девушка сжала губы, набычилась. Затем заговорила:
В далекой Стране восходящего солнца
Живут хитрож… умные люди японцы.
И сотни тысяч моей родни
В морских огородах растят они.
– Коряво, но уж как могу! – пожала она плечами.
Демон смешно округлил рот. Он был искренне удивлен.
– Дева, но я же не вру, я тебе загадываю по правилам! А ты какую-то чушь несешь! Ты не можешь быть съедобной водорослью! Ты же не ламинария, а?
– Не ламинария, – согласилась дева. – Но съедобность в моей сути есть, – кокетливо улыбнулась она. – Я же вкусненькая, а?
Демон остолбенело уставился на нее.
– Ну хорошо, – промямлил он. Уверенность его поугасла. – Но если ты нарушила правила и солгала – тебя ничто не спасет, – сказал он уже без малейшей наигранности. Страшненько так сказал… А потом снова улыбнулся и проговорил – негромко и нараспев, глядя деве прямо в глаза:
Напрасно страхом ты мне не льсти,
Когда я с тем, кто рожден ползти.
Но будет строго наказан тать,
Когда я с тем, кто рожден летать.
Девушка заморгала. Демон торжествующе улыбался.
– Рожденный ползать, – пробормотала она. – Рожденный ползать кусать не может… Летать – кусает…
Что-то вертелось на самом краю сознания, что-то неуловимое… Демон уже снова был рядом, обходя деву бархатно, по-нетопырьи, как киношный злодей. Остановился позади, приблизился мягко, навис, дышит на волосы. Рука скользнула вдоль шеи, едва касаясь кожи. Бабочка трепещет крылышками… Девушка сжалась, не двигаясь с места, как мышка под взглядом змеи.
«Змея. Рожденный ползать. В пасти… Ответ ускользает. Черт, да чего в кино все эти дуры стоят и не шевелятся, когда их чуть не лапают!»
Лицо демона оказалось совсем рядом. Улыбается, скалится, трепещет длиннющими ресницами…
– Отвеча-а-ай же-э-э-э, – шепотом, шелестом, обвивает, обволакивает…
«Сейчас будет тебе ответ, будет…»
– Ай! – взвизгнул демон и отскочил, зажимая рукой кровоточащее ухо. – Идиотка! С ума сошла кусаться?
– Будет строго наказан тать! – злорадно отозвалась дева. – А ты не лезь. Тут не кино, а я не молчаливый ягненок!
Демон уже опасливо смотрел на деву. И не потому, что она укусила – что-то еще было.
«Будет строго наказан тать… рожденный ползать кусать не может… змея, змея… да что же это, ведь совсем рядом…»
– Твой черед, – почти зло сказал демон. – Ну?
Дева досадливо нахмурилась. Теперь опять выкручиваться, спокойно подумать не даст…
Я прекрасна, но я – уродство.
Мое сердце хрупко и мало,
Если я рождена природой –
А иначе в нем твердость металла.
Демон сдвинул брови. Он откровенно с опаской поглядывал на девушку.
– Все же ты лукавишь…
– Это ты, демон, лукавить должен. Должность у тебя такая. А я выкарабкиваюсь. Давай дальше!
Демон внезапно успокоился и кивнул. На его губах снова зазмеилась улыбка.
– Все равно последний удар. Даже если я не разгадаю твоего имени – ты все равно не выйдешь! Потому что и ты не разгадаешь!
Он театрально расхохотался.
Острие стрелы и копья,
Серебристый клинок кинжала,
То, что прячет…
– …в пасти змея! Ты – Жало! – выкрикнула девушка, осененная внезапным вдохновением. Демон беззвучно ахнул. – Жало! – Она подпрыгивала и била кулаком по ладони. – Ты был у змея в пасти, когда тот нес яблоко! А жало змеи не ядовито! Напрасно страхом ты мне не льсти! Ах, блин! Змея зубом, не жалом кусает, у нее жало – это же язычок, мягкий язычок, какого его так называют – жало? Да! Это у пчелы и осы оно ядовитое! Оно у них настоящее – жало! – выкрикивала она, подпрыгивая. – И у стрелы и копья острие зовут жалом! И у кинжала жало! Да-да-да!
Демон медленно опустил голову, плечи его поникли, и он мягким движением опустился к ногам девы.
– Владей мной, – мягко, бархатно прошелестел голос.
– Не стоит, – послышался другой голос.
Девушка обернулась. Рядом стояли те, двое. Мужчина и женщина. Что-то схожее было в их лицах.
– Дева! – быстро заговорил демон, цепляясь за ее свитер. – Не отдавай меня! Я буду служить тебе! Как пожелаешь! Как захочешь! Не отдавай меня!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151