– Да? – тихо спросила она. Обернувшись, она встретилась с мрачным взглядом Хита, холодным, как ледяной ветер.
Он наступал на нее с перекошенным от ярости лицом.
– Вы знали, что она там.
Кивнув, Порция попятилась, и пятилась до тех пор, пока не уперлась спиной в дверь конюшни. И почувствовала страх.
– Вы знали и пытались меня отвлечь, – с осуждением сказал он. Он приближался к ней с медленной неотвратимостью, как тигр к жертве. – Вы пытались заставить меня вернуться в дом с вами.
Порция вскинула руку, словно этим жестом могла отмести его обвинения.
– Я просто хотела защитить ее от вас. Я бы вернулась туда и положила этому конец.
– И к тому времени как вы бы от меня избавились, моя сестра была бы обесчещена.
Порция передернулась, как от боли. Не она была в ответе за то, что произошло с Миной, и она не позволит Хиту возложить на нее вину за то, что с ней произошло. Особенно если учесть, что сам Хит был виноват. Если бы он давал Мине хоть немного свободы, она не стала бы пускаться во все тяжкие.
– Ну хорошо, вашей сестре захотелось острых ощущений. – Порция досадливо взмахнула рукой. – Неудивительно, что у нее возникло такое желание. Вы запрещаете ей встречаться даже с мужчинами ее круга, запрещаете ей выходить замуж. Как еще может она удовлетворить свои желания?
Хит покачал головой.
– Вы что же, считаете ее поведение приемлемым? Вы удовлетворяете свои желания со слугами? – Он наседал на нее, приближаясь, и взгляд его был беспощадным, как взор хищника.
– Конечно, нет, – бросила в ответ ему Порция. Близость его приводила ее в замешательство. От него шел жар, и кожа ее горела, как бывает, когда стоишь слишком близко к открытому огню. – Но насколько я понимаю, для вас это норма. – Порция зажала рот рукой. Она сама не знала, что побудило ее произнести эти слова. Даже если в них не было ничего, кроме правды, не ее дело, с кем и как удовлетворяет свои желания лорд Мортон.
Хит набычился.
– Я не в счет. Джентльменов судят по иным стандартам.
Порция отняла ладонь от губ.
– И кто решил, что это правильно? Если мужчинам можно отправлять свои желания где и с кем придется, то почему это запрещено женщинам?
– У правильно воспитанных леди не бывает подобных желаний.
– Чушь.
Он недоуменно моргнул:
– Чушь?
– Чушь! – повторила она.
Хит нахмурился и наклонил голову. В глазах его блеснул вызов. Он смотрел на нее так, словно видел в первый раз, словно она была неким странным существом, будто она принадлежала неизвестному человечеству виду.
– Не уверен, что могу позволить вам общаться с Миной. Ваши взгляды повергают меня в шок. – Голос его понизился до грозного шепота. – Вам уже доводилось утолять свои нескромные желания, Порция?
Порция нервно сглотнула. При воспоминании о его поцелуях стало жечь губы. Она резко втянула воздух и заставила себя прекратить думать об этом.
– Нет. Но это не значит, что я стала бы себе в этом отказывать. Просто пока я не испытывала искушения. – Она поморщилась, втайне надеясь, что он не назовет ее лгуньей прямо в глаза. Ему достаточно было бы напомнить ей о том, как она вела себя в погребе. В конце концов, искушение исходило не от кого-нибудь, а от него самого. Покачай головой, она добавила: – Не мне судить Мину – хотя, если бы на месте Мины был ее брат с кухаркой, сомневаюсь, что мы вели бы сейчас этот разговор.
Хит открыл рот, чтобы возразить, но Порция подняла руку, останавливая его.
– Вашей сестре скучно. Она одинока. – Порция не могла подыскать нужного слова. И, найдя его, воскликнула: – Она живет будто в осаде.
– В осаде? – Глаза его вспыхнули. Бесовский огонек замерцал в центре зрачков.
Порция кивнула. Кому, как не ей, понимать подобные чувства? Она чувствовала себя, в осаде с тех пор, как бабушка впервые вытолкнула ее в свет в нежном возрасте семнадцати лет.
– И это я держу ее в осаде, надо понимать?
– А кто же еще?
– Итак, вы хотите сказать, что моя сестра скорее всего и дальше будет катиться по наклонной до тех пор, пока я не сдамся и не обеспечу ей выход в свет? – Он сжал зубы, и на скулах его заходили желваки.
Руки у нее так и чесались прикоснуться к его лицу и разгладить суровые складки. И она сплела пальцы перед собой, чтобы не поддаться искушению.
– Я всего лишь хотела сказать, что вам необходимо поговорить с сестрой. Не кричать на нее. Не приказывать. Не выдвигать ультиматумов. Просто поговорить. Попытаться ее понять и прийти к согласию. Ей надо позволить делать то, что она хочет, в разумных пределах, потому что в противном случае ее жизнь едва ли в чем-то лучше, чем жизнь рабыни.
– А как насчет вас, Порция?
Она смотрела на него в растерянности.
– Да бросьте, Порция, – насмешливо сказал он. – Ваши родственники не позволяют вам делать то, что вы хотите, не так ли?
Она нахмурилась, гадая, знает ли хоть один член ее семьи о том, чего она действительно желает. Никому из них уж точно не пришло в голову спросить ее об этом.
Хит впился в нее глазами. Он смотрел на нее с пытливым любопытством. Он уже знал ответ. И все же он потребовал от нее озвучить этот ответ. Он ждал от нее подтверждения того, что уже давно понял: ее родные никогда не сделали бы для нее то, чего Порция требовала в отношении его сестры Мины.
Она расправила плечи и сказала:
– Нет. Мои родные никогда не принимали в расчет мои желания.
– Вот именно, – сказал он со своим обычным раздражающим самодовольством. – Братья и отцы по большей части именно так и ведут себя. Так уж устроен наш мир. Отцы и братья принимают решения, а дочери и сестры повинуются.
Ладно. Никогда не следовать велениям сердца. Иметь свободы не больше, чем у рабыни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82