– Не дай бог англичанам забрать его от меня. Он верит, что это ты соединил нас вместе давным-давно, так не разлучай же нас теперь, когда наша жизнь только начинается.
Почему господь прячет свою вечную истину за завесой молчания? Если бы только она могла точно знать наверняка, сможет или нет, Доминик выжить в этой войне. Вера Лауры и так не очень крепкая, сейчас совсем поколебалась. Она снова вернулась в кровать и посмотрела на лежащего перед ней мужчину, затем сложила ладони вместе перед грудью, желая найти в себе силы и все-таки поверить в чудо, которое может быть, все же спасет Доминика. И в это мгновение позади нее яркая звезда прочертила небосклон и стремительно упала в море.
На рассвете Доминик проснулся и почувствовал знакомый запах – так пахла река. Запах речных водорослей резко отличается от того соленого морского аромата, которым было напоено все вокруг них в последние дни.
– Луизиана! – воскликнул он, вскакивая с кровати. Поспешно одевшись, он направился на капитанский мостик, чтобы выслушать рапорт своего помощника.
– Мы следили всю ночь, капитан, – произнес его офицер, – однако англичан не видели. Это довольно забавно, тем более что река совсем рядом.
– Однако, день еще не закончился, дружище. С нашей стороны будет непростительной глупостью успокаиваться раньше, чем достигнем каменных фортов Грат Терри.
– Может, война закончилась и может американцы уже спустили свой звездно-полосатый флаг?
– Может и так, как ты говоришь, однако, в таком случае Мобил лежит в руинах и человек, которого зовут генерал Джексон – мертв. Откровенно говоря, я не могу в это поверить. Говорят, что он твердый, как ствол орешника и его душа пылает от ненависти к британцам. Такого парня убить тяжело.
– Уи, так же как и вас.
Доминик усмехнулся.
– Ладно, скоро узнаем судьбу Нового Орлеана.
– А если город захвачен, вы опять будете воевать против британцев?
Доминик кивнул.
– Ну еще бы, тогда будет еще больше причин воевать с ними.
– А ваши братья, – спросил помощник, – они к нам присоединятся?
Доминик посмотрел на море, которое казалось в лучах восходящего солнца похожим на блестящие серебряными и золотыми бликами подносы, и, спустя несколько секунд, ответил:
– Трудно сказать. Жан ненавидит англичан, а испанцев и того больше, однако, сильнее всего он ненавидит Клейборна. Мне кажется, что он любит только себя.
– Да, однако, если англичане и захватят Новый Орлеан, они не будут тратить время на то, чтобы договариваться с ним, они просто выбросят его из Барратария как устрицу из раковины.
– Войдите, – сказала Лаура, заслышав легкое поскребывание в дверь. В комнату вошел молоденький негр юнга и поставил на стол завтрак.
– Мисс Ида сказал, что присоединится к вам, госпожа. А – вот и она. Капитан Юкс говорит, чтобы сегодня вы оставаться в каюте, не выходите наверх.
Просидев часа два, сыграв раз десять в шахматы, Ида и Лаура страшно надоели друг другу. Лауре ужасно хотелось подняться наверх и увидеть Доминика. Она непременно нарушила бы его приказ оставаться в каюте, если бы только не было опасности встречи с англичанами. Лаура, на ее взгляд, неплохо подготовилась к встрече с врагом. Возле кровати в сетке для вещей, лежали два заряженных мушкета и кавалерийский пистолет, а в мешочке, привязанному к поясу, – находились порох, заряды, пули.
Девушка тоскливо посмотрела на свою служанку и спросила:
– Ида, хочешь еще сыграем?
– И чтоб ты снова меня побеждать? Ха! Шашки могу играть каждый день.
– У нас нет шашек, а если ты будешь повнимательнее защищать своего ферзя, и не забудешь, как ходят другие фигуры, то ты сможешь у меня выиграть.
– Вот и нисколько не хотеть весь день пялиться на доску, чтобы подсчитывать, куда можно двигать маленьких фигурок.
– Ну вот посмотри, слоны двигаются по диагонали.
– Да пусть они двигаются хоть прямо за борт, мне все равно!
– Ну, так чего же ты тогда хочешь?
– Есть.
– Мы же только что позавтракали.
– Ты называть эти тонкие прозрачные блины завтраком?
– Это же были хрустящие хлебцы.
– А на вкус совсем как «Нью-Орлеан газетт».
Лаура раздраженно фыркнула, а затем подошла к книжному шкафу, встроенному в перегородку каюты и вытащила один томик наугад. Заглянув на титульный лист, она прочитала: «Искусство войны», Сунцу, перевод Отца Дж. Дж. М. Смиота, издана в Париже 1772 год.
– Можно подумать, что миссионерам не было других дел, как переводить китайский трактат о военном искусстве, – сердито произнесла Лаура, – и куда это мир катится?
– К судному дню, милая. Если бы ты чаще ходить в церковь, ты бы знала, что господь вскоре вновь явится на землю.
– Надеюсь, что нет, я еще не готова к этому, – девушка машинально перевернула страницу и вдруг увидела, что книга подписана отчетливым бегущим почерком. – А это еще что такое? – Она тут же громко прочитала по-французски, а затем перевела надпись Иде. – «Славы и удачи, благодарю за службу и спасибо за все. Моему другу Доминику, Бонапарт».
– За что это старый король Бонапарт называет твоего мужчину другом?
– Он так называл всех своих старых гвардейцев. Честное слово, Доминик должно быть один из них.
– Это мне ничего не значить.
– Ха! Попробовала бы ты папе об этом сказать. Это же были лучшие солдаты во Франции, сливки императорской гвардии. Весь мир дрожал при одном только упоминании о них.
– А я вот не дрожать.
Лаура возмущенно воскликнула.
– Да ты же просто не видела их на поле сражения. О более, папа говорит, что даже шотландские горцы не могли против них устоять. Это были храбрейшие солдаты в Наполеоновской армии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103