Пальцы Роба сжали ей руку.
– Я замечаю все, что касается вас, Джемайма. – Он слегка коснулся ее щеки.
– Вижу, как завиваются у вас волосы, когда бывают влажными, и полоску между бровей, когда вы хмуритесь… – Он дотронулся до ее лба. – И то, как темнеют у вас глаза, как только я хочу вас поцеловать. – Роб наклонился. – Они становятся похожими на синее небо, чуть затуманенное облачком. А ресницы при этом дрожат…
Джемайма хотела оттолкнуть его и дотронулась до голого плеча. Забывшись, она провела пальцем по теплой коже. Роб засмеялся.
– Вот я вас и поймал. – Глаза у него весело блестели и были полны желания.
Джемайма поскорее отодвинулась от него. Она дрожала, но решила во что бы то ни стало высказаться.
– Роберт, вы все внимание уделяли Делавалю, а не мне. Поместье для вас словно безжалостный надсмотрщик. – Она склонила голову набок и взглянула на него. – Или чересчур требовательная любовница.
Роб усмехнулся.
– Думаю, что немного переусердствовал в последний месяц…
– Немного?
Роб виновато улыбнулся.
– Вы шесть раз не пришли к обеду, а пять раз возвращались так поздно, что я даже этого не услышала. Иногда я не вижу вас целый день. Мне не нравится, что вы изводите себя работой, – поколебавшись, сказала она. – Это не идет вам на пользу…
– Как приятна такая забота. – Роб поцеловал ее в щеку. – Хотите узнать и другую причину моих отсутствий?
От его близости у Джемаймы сильно забилось сердце. Небритая щека Роба царапала ее гладкую щечку, и она отскочила от него.
– Я умышленно избегал вас, Джемайма, – тихо произнес он. – Кроме вас, я почти ни о чем не думаю. И когда строю ограду, чиню коровник или обсуждаю покупку семян с Джефсоном…
Гнев у Джемаймы утих.
– Как романтично, Роберт. Пожалуйста, продолжайте.
Роб запустил пальцы в волосы.
– Вы можете смеяться, Джемайма, но вы не подозреваете об угрожающей вам опасности. Я думал, что если буду проводить каждый день вне дома и работать до изнеможения, то так устану, что у меня не останется времени… на любовные терзания. – Он внезапно встал. – Но все получилось наоборот – от физического труда я стал еще более…
– Пылким?
– Похотливым, безнравственным, сладострастным. – Роб бросал на нее свирепые взгляды.
– Неосмотрительным и опрометчивым, – ласковым тоном закончила Джемайма и улыбнулась. – Ох, Роберт…
– Это не смешно, – раздраженно сказал он.
– Конечно, не смешно. – Джемайма соскользнула с подоконника, подошла к Робу и положила ладони ему на грудь. – Однако вы могли бы сказать мне об этом.
– Нет, не мог. Если об этом говорить, будет еще хуже. Тогда я стану еще больше думать о вас, потом захочу поцеловать. Сказать по правде, не только поцеловать. Я уже говорил – вы не представляете, какая опасность вам грозит.
– Но из-за того, что вы не сказали мне, почему меня избегаете, я решила, что не нравлюсь вам, – сказала Джемайма.
– Я подумала, что Делаваль для вас все и поэтому ваше внимание уделено только ему.
Роб засмеялся.
– Мне больше хотелось уделить все внимание вам…
Джемайма быстро сделала шаг назад.
– Вы же знаете, что не можете так поступить.
– А вы возражали бы, если б я это сделал? Совсем недавно вы были к этому не склонны, моя дорогая. Я не забыл, что вы считаете любовь ловушкой.
– Не знаю. – Джемайма покраснела. – Но я думала о вас, Роберт. Это правда.
– Дорогая моя! – с восторгом воскликнул Роб.
– Но еще осталось шестьдесят четыре дня, – напомнила она.
Роб протянул руку и заключил Джемайму в объятия. Он не целовал ее, а просто крепко прижимал к груди, что было очень приятно. Джемайму волновал запах сандалового дерева, которым пахла его кожа. Ей захотелось слизнуть с лица Роба капельки пота и воды. Она уткнулась раскрасневшимся лицом ему в грудь.
– Роберт, разве желание провести время с собственным мужем – вульгарно?
– Это не модно, – со смехом ответил он. – Впрочем, как и отчаянное желание поцеловать собственную жену. Боюсь, что мы оба друг друга стоим.
Джемайма приложила палец к его губам.
– Подождите! Вы не можете меня целовать.
– Джемайма, пожалуйста, – застонал Роб.
– Нет, ни в коем случае. Мы же в вашей спальне…
– Один поцелуй не нарушит обета безбрачия, – сказал он.
– Это зависит от…
– От поцелуя?
– От того, что понимать под безбрачием. Он покачал головой.
– Сейчас я не склонен втягиваться в философскую беседу. Может быть, завтра, когда мы вместе поедем верхом.
– Но я не умею ездить верхом.
– Значит, я вас научу. Страсть у нас с вами сразу улетучится, так как через несколько минут мы начнем браниться, поэтому давайте лучше сейчас воспользуемся…
Джемайма проскользнула под его рукой и побежала к двери.
– Когда научите меня ездить верхом, вот тогда и подумаете о том, нарушат поцелуи условия завещания или нет.
– Джемайма! Вот проклятье! – крикнул Роб.
Но жена юркнула в дверь, ведущую в ее спальню, и он услышал, как щелкнул замок.
– Надеюсь, что вы способная ученица и быстро научитесь, – пробормотал он, глядя на закрытую дверь, – или я умру от воздержания.
Глава одиннадцатая
Уроки верховой езды стали для Джемаймы испытанием. Она не боялась лошадей, так как привыкла к ломовым лошадям на лондонских улицах, но быстро поняла, что не обладает талантом наездницы и – хотя Роб был с ней очень терпелив – что никогда не научится так же четко и властно управлять своей кобылкой, как он своим черным жеребцом Стрелком. Роб рассказал ей, что научился ездить верхом еще мальчиком, и это сразу было видно. Находясь в седле, он настолько грациозно двигался в унисон с лошадью, что у Джемаймы дух захватывало от восторга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62