– Мне уже тридцать четыре. – И беззаботно поинтересовался: – Что, староват для вас, мой бутончик?
– Мне двадцать пять, – призналась Лилиан, то ли подтверждая сказанное Фрэнком, то ли опровергая его слова.
Его темные брови сошлись на переносице. Честно говоря, он думал, что ей лет на пять-шесть меньше. Хотя, присмотревшись, можно было заметить на ее лице ранние морщинки и даже разглядеть несколько седых волосков в ее густых темных волосах. Итак, она на девять лет моложе его. Не такая уж смертельная разница. К тому же вряд ли к двадцати пяти она сумела сохранить невинность. Сердце его забилось чаще, когда Фрэнк подумал о том, какое великолепие скрывает это изящное платье. Об этом было не сложно догадаться уже по тому, что оно открывало. У нее были прекрасные формы, на смелые мысли наталкивал также чувственный изгиб ее губ… В общем, девушка была очень лакомым кусочком!
Но не все было так просто, Лилиан казалась ему загадкой. В некоторые мгновения она производила впечатление молоденькой девушки. В другие – много пережившей женщины. Было какое-то странно ускользающее выражение в ее глазах, когда он поинтересовался родом ее занятий. Ему казалось, что она выдает себя за кого-то другого. Ну что ж, ее право. Он и сам нередко этим занимался.
– Двадцать пять, – повторил Фрэнк задумчиво, а потом вскинул на нее глаза: – Но ребенка у вас нет?
– Ребенка у меня нет, – мягко согласилась с его предположением Лилиан.
Фрэнк почувствовал, как его тело отреагировало на загадочное выражение, мелькнувшее в ее глазах. И это поразило его. Обычно у женщин уходило гораздо больше времени на то, чтобы начать действовать на него. Между ними возникло мощное энергетическое поле, и она тоже ощутила это. Взгляд Фрэнка притянула ложбинка между полушариями ее грудей. Кожа девушки была розовой и бархатистой, оттенка спелого персика. Он взволнованно задышал, представив себе, как ее соски будут отвечать на ласку его губ.
Неожиданно громкий голос сводного брата, прозвучавший за спиной Фрэнка, заставил его вздрогнуть.
– Ты думала, что мы сбежали без тебя? – весело спросил Лайон его собеседницу. – Он дружески потрепал старшего брата по плечу. Потом снова обратился к Лилиан: – Будь бдительна, а то он утащит тебя под стол.
– Поосторожней на поворотах, – предостерег его Фрэнк, но про себя он не мог не признать, что Лайон сделал свое предупреждение не на пустом месте. Об этом свидетельствовали приключения Фрэнка с прежними знакомыми женщинами.
Понимая, что брату больше всего хотелось бы сейчас, чтобы они с Милли испарились, Лайон тем не менее твердо сказал:
– Надеюсь, вы не будете возражать, если мы присоединимся к вам?
Ответить поспешила Лилиан:
– Конечно, не будем. – Потом, переведя взгляд с лица одного брата на лицо другого, она задумчиво заметила: – Похоже, что вы не очень жалуете друг друга.
Наступила неловкая пауза.
– Что ж, разве это не так? – отозвался Фрэнк. – Дело в том, что мы – не родные братья. У нас была одна мать, но отцы разные. – Он, слегка отклонившись назад, холодно рассмеялся: – Надеюсь, ты не станешь отрицать этого, Лайон?
Тот покраснел:
– Странно, что ты все время в последние месяцы ведешь себя так агрессивно, Фрэнк.
– Ты же знаешь, что произошло. Чего же ты ждешь от меня?
– Ты не прав, Фрэнк. Мы – семья, и ты один из ее членов. – Тон у Лайона был такой, как будто он просит прощения. – Или снова станешь им, когда бросишь дурить. Особенно прошу тебя, перестань доводить Кэти.
– Не волнуйся, она не остается в долгу, – заметил Фрэнк.
Он сделал глоток пива и поставил кружку на стол. Его взгляд упал на лицо Лилиан, которая переводила взгляд с одного брата на другого, пытаясь понять происходящее.
– Что, розанчик, ничего не можешь понять во всей этой кутерьме? – спросил у нее ковбой. Улыбка Фрэнка была смесью иронии и злости. – У меня и у этих двоих – Лайона и Кэти, оказались разные отцы. Меня усыновили. Было что-то в моей биографии такое, что моя мать и отчим не сочли нужным или возможным открыть мне. О том, что мой отец на самом деле мой отчим, я узнал только после его смерти шесть месяцев назад.
Фрэнк встал. Лилиан смотрела на него взглядом, в котором было сочувствие и понимание.
– Простите меня, – извинилась она. – Мне, наверное, лучше было бы не присутствовать при этом разговоре.
Сейчас Фрэнку были ненавистны эта нежность и мягкость в ее глазах. Не надо было ему ее сочувствия. Если что ему и требовалось от нее, так только ее великолепное тело с шелковистой кожей. Но вряд ли сейчас был подходящий момент даже думать об этом. Глянув на девушку, Фрэнк твердо сказал:
– Спасибо, мне не надо вашей жалости.
– Фрэнк, прошу тебя… – начал было Лайон.
– Не беспокойся, я не испорчу вам вечер. – Он поймал кончик ленты, сдерживающей волосы Лилиан, и слегка потянул за него. – Держитесь подальше от меня, девушка. Я очень нехороший. Можете спросить кого угодно…
И не сказав больше ни слова. Фрэнк покинул их, закурив уже на ходу сигарету.
Лилиан проводила его глазами, она почти физически ощущала его боль. Бедный он, бедный, подумала она.
– Не делайте ошибку, не жалейте его, особенно в его присутствии, – тихо сказал ей Лайон. – Жалость к себе он не простит никому. Он сам должен преодолеть то, что на него свалилось.
В этот момент рядом с Милли опустилась в кресло меньшая по размеру копия Лайона в женском обличии.
– Ага, значит, он ушел, – пробормотала Кэти Джонсон. – Он просто невыносим. Мне не удается даже поговорить с ним. – Заметив новенькую в их компании, девушка покраснела. – Простите меня, вы, наверное, Лилиан, – выпалила она с улыбкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54