Мерещились ей и другие ужасы: а вдруг мышцы живота утратят эластичность или случится варикозное расширение вен, и ее мало утешало то, что миллионы женщин справляются с подобными проблемами, и их внешность после родов совсем не меняется. Поле было недостаточно того, что она останется по-прежнему очень привлекательной женщиной, независимо от числа выношенных детей ее могло удовлетворить только совершенство. Она знала, что будет с ненавистью разглядывать в зеркале свой округлившийся живот, и ее ужасали предстоящие унизительные испытания: тошнота по утрам, запоры, неуклюжесть.
Напротив, Хьюго, услышав о ее беременности, пришел в радостное возбуждение, словно ребенок в предвкушении рождественской елки.
– Ты, наверное, шутишь, Пола! – сказал он, глядя на нее с восторженным выражением на лице, которое говорило, что он уже наполовину поверил этому известию.
– Я не шучу. Разве это повод для шуток? Тебе, наверное, известно, что у людей рождаются дети, особенно если они занимаются любовью так часто, как мы?
– Догадываюсь! – ответил он, все еще не веря ей до конца. Не в состоянии сдержать восторга, он подхватил ее на руки и закружил по комнате, а потом так же неожиданно снова осторожно поставил на ноги, испугавшись, что может причинить ей боль. – Извини, милая, но ведь это такая потрясающая новость!
– Все в порядке, не сломаюсь, – сказала Пола и рассмеялась, заразившись его радостным возбуждением.
– За это надо выпить! – воскликнул он и с тревогой посмотрел на нее. – А тебе можно пить?
– Думаю, что от бокала шампанского со мной ничего не случится.
– Я намерен избаловать тебя окончательно, – сказал он, открыв бутылку и наполнив шампанским два узких высоких бокала. – Самая лучшая пища, много отдыха, и, разумеется, ты немедленно оставишь работу.
– Наверное, придется, – сказала Пола, потягивая шампанское и чувствуя, что она довольна впервые с того момента, как доктор подтвердил ее состояние.
В те дни она заглядывала в демонстрационный зал только лишь для того, чтобы получить удовольствие от сознания, что ее присутствие там заставляет Лэдди беспокоиться, будет очень приятно по уважительной причине не показываться там, кроме тех случаев, когда ей потребуется примерить красивую одежду для будущих мам, модели которой, она была уверена, Хьюго для нее разработает. Какая жалость, что сейчас в моде мини-юбки – они не очень хорошо смотрятся при округлившемся животе. Но Хьюго, она уверена, придумает что-нибудь такое, что будет одновременно и модным, и привлекательным, и она будет самой изысканной будущей мамой во всем Нью-Йорке.
Может, все-таки быть беременной не так уж плохо.
* * *
К моменту рождения Гарриет Пола вернулась к прежнему мнению. Все-таки, значит, она была права в своих первоначальных опасениях, беременность – это ужасно! Шли месяцы, и она испытывала все большее отвращение, глядя на свое расплывшееся тело. Как же оно безобразно! Сможет ли оно снова прийти в норму? А ее бедная кожа, растянутая на похожем на детский мяч животе, станет ли она снова гладкой и упругой? Дважды в день она втирала в кожу миндальное масло, но тревога не проходила, а приятный ореховый запах миндаля, который всегда ей нравился, теперь вызывал тошноту Впрочем, такое же ощущение вызывал у нее теперь почти любой запах – приятный или неприятный.
– Бодритесь, дорогая, тяжелая беременность – легкие роды, – утешала ее самая близкая приятельница Мелани Шрайвер, но Пола вскоре убедилась, что это очередная бабкина сказка.
Роды были затяжными и тяжелыми. К тому времени, когда Гарриет Бристоу Варна наконец с криком появилась на свет, Пола была настолько измучена, что не захотела не только взять ее на руки, но даже взглянуть на дочь. Она лежала на койке с влажными от пота волосами, прилипшими к бледному, словно восковому лицу, смутно сознавая, что вокруг нижней части ее тела суетятся какие-то люди, и чувствовала что-то неладное. Она уловила слово «кровотечение», но это вызвало скорее не тревогу, а раздражение.
– Лежите спокойно, госпожа Варна, постарайтесь не двигаться, – сказала ей озабоченным тоном медсестра, а Пола лишь подумала. «Вот тупая корова! Да разве я могу двинуться?»
И снова суета, и снова голоса. «Сейчас я сделаю укол, госпожа Варна, чтобы остановить кровотечение» Игла глубоко входит в вену Встревоженные лица. Она так устала, что ей все равно.
Все вокруг, как в тумане, лица плывут перед глазами, голоса доносятся откуда-то издалека.
«Больше никогда, – думала Пола, проваливаясь в мягкий обволакивающий туман. – Никогда и ни за что!»
* * *
– Дорогая, ты уже не спишь? Тут к тебе пришли.
Пола, откинувшись на подушки, подавила тяжелый вздох. Как только неделю назад ей позволили возвратиться из больницы домой, к ней непрерывным потоком шли посетители, и она уже была сыта ими по горло.
Дамы, с которыми она встречалась на обедах и других благотворительных мероприятиях, приходили навестить ее под предлогом, что им хотелось подарить что-либо новорожденной, но, как подозревала Пола, половина приходила из любопытства посмотреть на ее новый дом, а половина хотела своими глазами увидеть, как пострадала ее внешность от выпавших на ее долю мучений. Пришла делегация от сотрудников Дома моды Хьюго во главе с Морой Хемингуэй, с огромным букетом цветов и поздравительной открыткой, подписанной всеми без исключения сотрудниками. «Вот лицемеры!» – с горечью подумала Пола.
Но больше всего ее раздражали мать и сестры Хьюго. Они никогда ее не любили, а теперь вдруг у них появился интерес собственников, который ее раздражал и вызывал чувство, сходное с клаустрофобией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155