от самой Станции, где исследователи в скафандрах изучали обломки человеческих секций Станции; от военных кораблей – но от них шли сравнительно неинформативные и в основном краткие заявления, повторяющие то, что все уже знали.
Элиаса мучила совесть, что пришлось отнять у Ким ее корабль, но он не видел альтернативы. Особенно Элиасу не хотелось попасть в руки военных. Однако из уважения к владелице «Гоблина» он остался в кресле второго пилота.
Ким отвела травмированного Винсента в свою каюту. С тех пор они не появлялись, и Элиас предположил, что они обсуждают свои дальнейшие действия.
Он же тем временем занялся бортовым компьютером корабля. Мороз прошел у него по коже, когда компьютер рассчитал траекторию челнока: она вела прямо к Касперу. То судно имело час форы. Переориентируя «Гоблина», Элиас нацелил его в сердце Касперской системы. Экраны вокруг него рябили результатами расчетов, изображенными в виде диаграмм, и оценками расхода топлива двигателем Ангелов «Гоблина». Наконец Элиас откинулся в кресле. С этого момента «Гоблин» мог лететь сам. Только когда Элиас прибудет на место, ему снова придется принимать решения.

Ким
– Не отнимай марлю, пока кровь не остановится, – посоветовала Ким.
Винсент что-то пробормотал насчет того гада.
– Думаешь, он по-настоящему опасен? – спросила женщина.
Астрофизик уставился на нее, пока лицо Ким не начало краснеть.
– Он очень сильно чего-то хочет, вот что я думаю, – ответил Винсент. – Я не могу судить о его правдивости, но первое, что я заметил, – это как он нервничал.
– Я понимаю, что ты имеешь в виду. – Ким помолчала. – Но мне нужны были деньги.
– Насколько я помню, отправил его к тебе твой друг Билл. Разве мнению Билла все еще можно доверять?
Ким откинулась назад и уставилась в пространство.
– Не знаю. Вряд ли Билл так уж хорошо разбирается в людях, и он нередко заключает сделки с мерзавцами. Но он не послал бы к нам Мюррея, если бы заподозрил, что возможен такой вариант.
– Тогда следующий вопрос, – продолжил Винсент. – Что нам с ним делать?
Ким посмотрела ему в глаза.
– Если у тебя нет никаких блестящих идей, то мы мало что можем сделать. – Она увидела, что Винсент собрался возразить. – Давай просто подождем… и посмотрим, что будет, когда Мюррей найдет тот челнок.
– А если он убьет всех на его борту? И решит, что ему не нужны свидетели?
– Подумай, Вине, что случится, когда он догонит челнок? Ему придется покинуть «Гоблин». По крайней мере так мы можем безопасно дождаться удобного случая. Нас двое против одного, это чего-нибудь да стоит. – «Или мы оба просто погибнем», – мысленно добавила она.
Но «Гоблину» потребуется не один день, чтобы догнать челнок, куда бы то чертово суденышко ни направлялось. Это значит, что они покидают окрестности Станции Ангелов, углубляясь в систему Каспера.
– Ким, – заговорил Винсент откуда-то сзади, – ты не глянешь сюда? Пожалуйста.
Женщина повернулась кругом. Астрофизик не смотрел на нее – он уставился на что-то другое, для нее невидимое. Прошло два дня с тех пор, как Элиас захватил управление «Гоблином», и тяжесть ускорения за это время быстро возросла. Имея достаточно опыта, Ким могла сказать, что Элиас установил двигатель Ангелов на максимальную тягу. Так они покроют значительное расстояние за сравнительно короткое время.
Один раз она застала Элиаса спящим. Он все еще нелепо сидел в кресле второго пилота, а в руке, свободно лежащей на бедре, был зажат крошечный пистолет. Ким как можно тише вылезла из переходной камеры, намереваясь предупредить Мюррея, что при той скорости, с какой они летят, двигатель Ангелов сожжет все свое топливо за несколько часов. Это сделает обратное путешествие долгим и трудным, им придется тащиться как черепахам.
Ким разглядывала его долгую минуту. Затем один глаз открылся, наблюдая за ней, и через несколько мгновений снова закрылся. Лишенная решимости, Ким отступила обратно в переходную камеру, ничего ему не сказав.
Они с Винсентом договорились спать по очереди, поскольку ни ему, ни Ким не нравилась идея, что они оба будут спать, пока Элиас сидит за пультом управления. Тесное пространство, которое они делили, пробудило старые воспоминания, но воспоминания, несущие с собой боль – по крайней мере для Ким.
Сейчас она с трудом прогнала сонливость. Стресс последних дней давал себя знать.
Ким поднялась со своей койки и поискала глазами Винсента – он сидел на корточках спиной к Ким возле другой переходной камеры, ведущей мимо ядра двигателя к грузовому отсеку, немного большему, чем кабина. Винсент внимательно всматривался в камеру, и Ким подплыла к нему.
– В чем дело? – тихо прошептала она.
– Мне показалось, там что-то движется, – ответил ученый. Он ткнул пальцем, но поначалу Ким ничего не увидела.
Проход освещался крошечными панелями, расположенными через каждые несколько футов. Затем что-то пробежало перед одной из угловых лампочек, на мгновение отбросив тень.
«Только не это, – мысленно взмолилась Ким. – Пожалуйста, только не это».
Но она уже знала, что мольбы напрасны.
– Кажется, у нас на борту зайцы – ты понимаешь, о чем я, – пояснил Винсент без всякой необходимости.
Ким понаблюдала еще несколько минут, потом наклонилась, чтобы залезть внутрь. И заколебалась. «Они не опасны для людей, – напомнила она себе. – Для Станции – да, но людей они не едят. Не будем об этом забывать».
Ким поползла вперед и вылезла в кормовом грузовом отсеке. Жуки были везде, цеплялись к каждой поверхности. Ким даже не смогла найти поручень.
Несколько часов назад их тут не было. Ким осмотрелась – жуки не обращали на нее внимания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124