Представитель колумбийской авиакомпании, который сопровождал нас от гостиницы до зала ожидания и уже успел порядком надоесть, мухой крутился вокруг нас, ежеминутно предлагая то выпить, то закусить, то сходить в туалет. Мы с Владом поочередно отмахивались от него.
– Может, пока не поздно, рассуем деньги по карманам, – снова взялся за свое Влад, глядя на черный чемодан у моих ног, как на бомбу с часовым механизмом.
– Успокойся, – ответил я ему. Каждое мое вранье давалось мне с огромным трудом, и я уже устал от него. – Я вставил внутрь чемодана автомобильный антирадар. Когда чемодан будут просвечивать, на мониторе он будет казаться пустым.
Влад поверил в эту нескладную ложь. Его заинтересовал принцип этого фокуса, и он начал расспрашивать подробно, как я додумался до такого гениального изобретения. Мне было нестерпимо стыдно перед другом, душа страдала от боли, и единственным утешением для меня была мысль, что все это я делаю ради Анны, спасая ее честь.
Сквозь тонированные мансардные окна, устроенные на скошенном потолке, были видны крупные снежные хлопья, падающие с темных небес, как десант. В Москве зима пока держалась за власть крепко и не сдавала позиций. Трудно было поверить в то, что сутки спустя мы окажемся на другой стороне земного шара, в знойном Эквадоре, где, как говорил Влад, терпко пахнет баррингтония и разносится сладкий аромат плодов мам-шоя. В нашем сознании никак не укладывалась многомерность мира, и мы, уходя из гостиницы, с трудом заставили себя сдать в камеру хранения свои дубленки.
Я завидовал Владу. Он был заполнен волнующим ожиданием свидания с островом, к которому уже успел привязаться, как к любимой женщине. Избыточная энергия хлестала из него, как молодое пенящееся вино из бочки. Он строил далеко идущие планы, он видел себя и свой остров через десять, через тридцать, а может быть, и через пятьдесят лет, и этот огромный отрезок времени представлялся ему каким-то сплошным праздником, эпохой великого созидания. И чем лучше я понимал своего друга, тем сильнее сжималось мое сердце от жалости к нему, как к добродушному бродячему псу, обласканному живодерами, который не знает, что его ведут в газовую камеру.
– Господа, прошу пройти на таможенный контроль, – пригласил нас гид. – Приготовьте посадочные талоны и паспорта.
– С богом! – сказал Влад, с совершенно серьезным видом перекрестился, трижды сплюнул через плечо и взялся за свою сумку.
Гид хотел мне помочь донести до таможни чемодан, но Влад испуганно шарахнулся к нему, как мать к своему дитяти, закрыв его грудью.
– Нет-нет! – закричал он. – Мы сами!
У пограничного пропускного пункта толпился в очереди народ, но гид, бесцеремонно расталкивая людей, провел нас к турникету.
– Бизнес-класс! – объявлял он таким тоном, словно в очереди кто-то возражал. – Пропустите бизнес-класс!
Мы пересекли мнимую границу. Родина осталась за стеклянной перегородкой. Влад, несмотря на то что мы были одеты по-летнему, вспотел. Крупные капли падали с его лба на пол, когда он склонялся над сумкой.
– Все в порядке? – спрашивал он меня, очень конкретно глядя на чемодан.
– Да не дрожи ты так! – шепнул я ему. – На тебя уже все агенты спецслужб косятся!
Влад, как ребенок, все воспринимал за чистую монету. Он начал озираться, подозрительно глядя на каждого мужчину, который имел неосторожность приблизиться к нам.
– Сколько заявлять долларов? – спросил он, заполняя таможенную декларацию.
– Пятьсот, – наобум сказал я.
– Пятьсот тысяч?
Я посмотрел на друга с состраданием. Неизвестно, как я волновался бы, если чемодан в самом деле был бы набит баксами.
– Ставьте багаж на конвейер, – сказал нам таможенник.
Мы с Владом одновременно взгромоздили сумку и чемодан на ленту.
– Один за другим, – терпеливо объяснил таможенник, останавливая конвейер.
Мешая друг другу, мы с Владом схватились за свои вещи.
– Ставь сумку! – шепнул я ему.
– Нет, лучше сначала чемодан.
По-моему, на нас уже и в самом деле смотрели подозрительно. Чемодан поехал в темную утробу контрольного аппарата. Влад переживал самые острые ощущения. Лицо его вдруг стало каким-то безразличным, отрешенным от всего, почти святым.
– Молодой человек, сумку снимите! – Женщина в форме вернула Влада к действительности. Влад оживился, схватился за лямки сумки. Он, как и я, думал, что все закончилось благополучно.
– Чемодан, пожалуйста, откройте!
Вот этого я не ожидал! Мне показалось, что мои внутренности в мгновение превратились в глыбу льда, и она сорвалась от собственной тяжести. Краем глаза я заметил, как рядом застыл истуканом Влад.
– Вы что, плохо слышите?
У меня в голове с бешеной скоростью понеслись мысли. Что делать? Что сказать Владу? Хлопать глазами и делать вид, что я сам не понимаю, как доллары трансформировались в журналы?
Я знал, что моя ложь будет раскрыта, но не думал, что это произойдет так быстро. Мы не успели даже ступить на землю Эквадора и поскандалить в земельном департаменте Кито. Увидев наш «капитал», Влад поймет, что дальнейшая борьба за остров становится бессмысленной. Он, конечно, крепкий мужик, но не ручаюсь, что устоит на ногах и не тронется рассудком, когда я раскрою чемодан.
Женщина в форме смотрела на меня, как на дебила.
– Мужчина! – произнесла она отчетливо. – Я прошу вас открыть чемодан и предъявить вещи к досмотру.
Я буквально физически ощущал, как рядом со мной тает Влад. Уже почти утратив волю к сопротивлению, я приблизился к уху строгой чиновницы и, соорудив на лице какую-то совершенно немыслимую физиономию, тихо шепнул:
– У меня там… как бы сказать… вещи интимного характера… Надувные, понимаете, куклы, имитаторы… И я бы не хотел при всех…
Я заметил, как кровь прильнула к щекам женщины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135