Среди европейцев тоже вряд ли бы нашелся покупатель, готовый выложить миллион долларов за какой-то сомнительный кусок суши, затерянный в просторах Тихого океана. И тогда выбор «Эквадор-терры» пал на Россию, где наплодилось достаточно богатых и взбалмошных людей, которые не знают, куда вложить деньги, как покруче «прикольнуться» и чем еще удивить своих не менее богатых друзей (и это тоже не в твой адрес шпилька, дорогой Влад!).
Августино и Гонсалес почувствовали, что из далекой северной державы надвигается угроза их тихому бизнесу и покою на Комайо. Через своих людей в Москве они пригрозили Гильермо расправой, если он не откажется от продажи острова. Но дилера, как выяснилось, это не остановило, видимо, он очень хотел получить свой процент от сделки. Кроме этого, люди мафии установили наблюдение за посольством, в частности «Эквадор-терра». Я уверена, что в посольстве работает человек Гонсалеса.
Итак, я поняла, что мы, связавшись с Комайо, попали под колпак. Точнее, не столько мы, сколько вы, дорогие мои мужчины, так как подписание предварительного соглашения не могло остаться незамеченным для стукача из посольства.
Я приняла, может быть, безумное решение, но ничего более умного мне в голову не пришло. Когда я увидела, во что превратили мою квартиру, то развеялись последние сомнения. Я взялась отвлечь Гонсалеса, притянуть все его внимание на себя, то есть купить остров без вашего участия, раньше вас и оформить его на себя. Не сделай я этого, ваша жизнь по прибытии в Кито измерялась бы не днями и даже не часами.
Они не ждали меня в Перу, и до Лимы я добралась без всяких потрясений. Деньги перевела на кредитную карточку и вывезла их из России без проблем. В Эквадор я прилетела, опередив вас, кажется, на двое суток. Я не буду подробно рассказывать, как я нашла Гонсалеса. Лиму я знаю достаточно хорошо (в том числе и точки, где работают торговцы наркотиками), и выйти на наркобарона не стоило мне большого труда.
Гонсалес вспомнил меня сразу – я это поняла по его глазам, но некоторое время он притворялся и осторожно проверял меня, желая выяснить, на кого я работаю. Но моя идея и кредитная карточка произвели на него впечатление. Когда он узнал, что я намереваюсь приобрести Комайо в собственность и возобновить сотрудничество с Августино, Гонсалес вызвал на виллу вертолет и сказал мне, что на встречу с Августино мы вылетаем немедленно.
Отлет с виллы был потрясающим! Вы свалились как снег на голову! Когда я услышала выстрелы и увидела, как резко поредел строй охранников Гонсалеса, так сразу поняла, что здесь не обошлось без моих замечательных искателей приключений. А потом еще и внезапная встреча с Кириллом. У меня до сих пор перед глазами стоит его лицо. Такое выражение надо видеть! Я сделала вид, что закрыла Гонсалеса собой, и этот поступок еще больше убедил его в моей преданности.
Августино принял нас в открытом море, на своей яхте. Он очень изменился с того дня, как я видела его в последний раз. Это уже не тот крепкий седовласый мужчина с бронзовым красивым лицом. Гибель дочери добила его. Мне кажется, он долгое время болел, и силы совсем покинули его. В кают-компанию, где мы должны были встретиться, его вкатили в инвалидной коляске. Августино вяло улыбнулся мне и протянул левую руку – правая, как я поняла, была парализована. Но, когда я изложила ему свой план с покупкой острова, глаза его загорелись. «Я всегда восхищался тобой, – сказал он мне. – В тебе столько энергии и проницательности, что ты дашь фору многим мужчинам». Ну, это я в порядке самовосхваления. Потом Августино приказал Гонсалесу выдать мне недостающую сумму денег (до миллиона не хватало буквально ста тысяч), немедленно переправить меня в Кито и обеспечить там полную безопасность.
За свою безопасность я бы побеспокоилась сама, несколько телохранителей только мешали мне и путались под ногами. Но после оформления острова в собственность я нашла возможность уйти от их навязчивой опеки и встретилась с господином комиссаром, причем он все устроил так, чтобы ни одна живая душа не узнала о нашей встрече.
Дорогие мои мальчики! Если вы уже успели погасить в своих сердцах раздражение и злость на свою непутевую подругу, то примите к сведению следующую информацию. Во-первых, несмотря на все юридические нюансы, остров остается вашей собственностью, я не претендую на него и не посягаю на грандиозные планы Влада, а счастлива буду уже оттого, если вы предоставите мне возможность иногда ступать на его благословенный берег в качестве туристки. Во-вторых, коль старый волк Августино дал мне такую высокую оценку, то я постараюсь оправдать его доверие и на правах более энергичной и проницательной беру на себя обязательство с помощью благороднейшего комиссара в несколько недель очистить остров от наркомафии, сжечь их товар дотла и установить на Комайо конституционный порядок Эквадора с ярко выраженным российским акцентом. Надеюсь, что в середине мая, в день моего рождения, мы устроим на острове победный фейерверк. И последнее: наберитесь терпения, отдыхайте, ходите по музеям, изучайте местные достопримечательности и поменьше думайте обо мне. Один неосторожный шаг – и меня утопят в волнах океана, как котенка. Никто не должен знать о содержании письма, о ваших контактах со мной, а само письмо должно быть немедленно уничтожено после прочтения.
Все будет хорошо! Ваша Анна».
Влад оторвался от письма и тотчас отошел от меня к окну. Он был потрясен. Я испытывал не в меньшей степени сильные чувства. Так часто бывает в жестоких европейских сказках: за мгновение до счастливого волшебства герой отрекается от заколдованной принцессы, принявшей образ чудовища.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135