Незнакомец откинул журнал в сторону, энергично поднялся и сунул руки в карманы брюк.
– Этот милый мальчик, – сказал он громко, отчетливо выговаривая каждое слово, – сделал все, кроме главного – не дал мне ключей, чего я, собственно, и дожидаюсь уже битых два часа. Вы, кажется, директор этой, так сказать, гостиницы, я не ошибся?
В его интонации сквозило легкое пренебрежение, но меня это не задело – сейчас я был настроен самокритично и чувствовал легкий упрек совести за то, что грубо говорил с официантом.
– Вы заплатили за номер? – спросил я, открывая дверь кабинета и заходя внутрь.
– Не успел. Как-то, понимаете, не успел. Этот милый юноша выписал мне чек, а деньги, насколько я понял, самолично принимает директор.
Я прошел в кабинет, который последние полгода больше напоминал мастерскую по ремонту видаков и компьютеров, чем рабочее место директора. В межсезонье кафе и гостиница пустовали, и, чтобы не умереть от скуки, я брался за ремонт электроники, убивая время до появления на берегу первых клиентов. Я сел за стол и взял чек. На руке незнакомца блеснули дорогие часы в золотой оправе. Говорят, теперь модно демонстрировать свою состоятельность дорогими часами, зажигалкой или мундштуком.
– Садитесь, – сказал я, кивая на кресло.
– Благодарю, насиделся, ожидая явление вашего, так сказать, появления. – Подбоченясь, он принялся расхаживать по кабинету и остановился у витража. – Научились делать, да? Теперь в каждом вшивом городишке можно найти весьма привлекательные штамповки, которые в средние века расценивались бы как шедевры искусства… И что, народу много в этом году?
– Пока нет, – односложно отвечал я, не испытывая никакого желания вести беседу.
Чек был выписан на десять суток в двухкомнатный номер с кондиционером, телевизором и холодильником.
– Отдельного телефона нет, – сказал я, – но я дам вам парную радиотрубку.
– Телефон мне не нужен. Мне надоели телефоны! Я буду наслаждаться убогой жизнью провинциального городишки… Так сколько я вам должен?
– Сорок долларов в сутки плюс пансион.
– Сорок баксов?! – неприятно удивился мужчина. – Цены у вас, однако, очень смелые. Храбрые цены! Прямо-таки многообещающие, пятизвездочные цены. Что ж, посмотрим, посмотрим. Вот только завтрак мне не нужен.
– Хорошо, я выпишу вам обед и ужин.
– Отлично! Превосходно! – проговорил незнакомец таким тоном, словно хотел сказать: «Отвратительно! Омерзительно!» – Это все отлично, только меня интересует одна немаловажная деталь. Скажите, а по вашей, значит, гостинице посторонние болтаются? Я что-то не видел здесь горничной или дежурной по этажу.
– Нет, посторонние сюда не заходят.
– Значит, вы можете гарантировать мне сохранность моих личных вещей?
– Я могу вам гарантировать, что никто без вашего разрешения к вам в номер не войдет.
– Вот это хорошо, – удовлетворенно кивнул мужчина. – Это очень важно. Настоящий отдых – это прежде всего гарантия того, что никто не будет навязывать свое общество и покушаться на уединение.
– В этом отношении можете быть совершенно спокойны.
– А какие у вас отношения, если не секрет, с милицией, налоговой инспекцией и, выражаясь современным опоганенным языком, так сказать, с «наездами»?
– И это пусть вас не беспокоит, – заверил я.
– Как? Неужели есть надежная «крыша»?
– Весьма надежная, – кивнул я.
– Ну что ж, – произнес он, – поверим. Будем надеяться, что вы деловой человек и отвечаете за свои слова. Впрочем, про «крышу», милицию и прочее я спросил просто так. Попытался оценить, так сказать, уровень современного крымского сервиса. Не подумайте, ради бога, что я скрываюсь от милиции.
– Меня совершенно не интересует, от кого вы скрываетесь. Вы платите деньги, а я предоставляю вам надежное жилье. На этом наши отношения исчерпываются.
– Прекрасно! Превосходно! Пока я доволен. – Он с прищуром глянул на меня и выразительно помахал пальцем. – Пока!
– Обед в два, ужин в семь. Вам будут накрывать во дворе кафе.
– Где? – Незнакомец повернулся на каблуках. – В этом вшивом тюремном дворике? Я прошу вас избавить меня от столь почетной миссии и по возможности приносить еду в номер.
– Хорошо, – согласился я. В моей гостинице можно было все. По желанию клиента я мог доставлять пищу даже в сортир.
– Вам как платить? Баксами или фантиками, именуемыми национальной валютой?
– Как хотите, мне все равно.
Мужчина вынул из кармана бумажник, отсчитал четыреста шестьдесят долларов, а взамен положил туда квитанцию с печатью «Оплачено».
– К вам как обращаться? – спросил я.
– Прекрасный вопрос! – оценил незнакомец. – Так сказать, новое веяние, перечеркнувшее жандармские правила совковых гостиниц! Чем мне и приглянулись ваши, значит, апартаменты, так это тем, что здесь вовсе не обязательно показывать свой паспорт, светить, так сказать, своими автобиографическими данными… Называйте меня… м-м-м… Валерием Петровичем.
– Хорошо, Валерий Петрович. А меня зовут Кирилл. Вот ваши ключи. На обед вы уже опоздали, а ужин подадут вовремя. Приятного вам отдыха.
Мы раскланялись. Валерий Петрович вышел. Я позвонил в бар Рите и сказал, чтобы ужин новому клиенту Сашка доставил в номер. Потом вышел в гостиничный коридор, прошел по ковровой дорожке, проверяя, насколько чисто она подметена.
За моей спиной раздался тихий скрип. Я обернулся и успел заметить в узкой щели между дверью и косяком настороженное лицо нового постояльца. Затем дверь с силой захлопнулась, и в замке дважды провернулся ключ.
Странный дядя, подумал я, возвращаясь к лестнице.
* * *
«Странный дядя» требовал сатисфакции, но чем сильнее распалялся его гнев, тем круче он витийствовал, тем выше была степень его самолюбования, однако говорил он негромко, даже тихо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136