– Первый раз вижу такую беременную очаровашку!.. Девушка, билет возьмите!
Слабо соображающий Бэл наступал мне на ноги и тыкался во все закрытые двери, не замечая неоновой таблички: «ВЫХОД НА ПОСАДКУ».
– Что у вас там? – спросил милиционер, глядя на экран дисплея, где демонстрировались серые пятна внутренностей рюкзака. Доллары не высвечивались.
– Тампаксы, – тотчас ответила Маша, замотала головой, зажмурила глаза и поправила себя: – То есть памперсы.
– Есть кто еще на Москву?! – крикнула дежурная с перрона.
– Есть!! Есть!! – в один голос закричали мы.
– Бегом! Автобус уже ушел!
Распахивая своими телами двухстворчатые стеклянные двери, мы вывалились на перрон и кинулись к аэробусу. Маша бежала впереди всех, крепко прижимая рюкзак к груди, словно младенца, которого она родила в зоне досмотра. За ней – Бэл. Несмотря на свой грузный вес, он достаточно резво мчался по бетонке, сильно размахивая руками. Я замыкал нашу странную компанию.
Когда мы, часто дыша, как тройка гнедых лошадей, подбежали к самолету, диспетчер уже проверила билеты у последнего пассажира и собиралась возвращаться в аэровокзал.
– Ой!! – взвизгнула Маша, глядя куда-то за наши спины.
Мы с Бэлом обернулись и увидели амбала Лу, который черной пантерой бежал к нам, делая большие прыжки, словно преодолевал широкие ступени. Расстояние между нами стремительно сокращалось.
– Побыстрее, пожжжалуйста, тетечка-а-а! – нараспев произнесла Маша и, не дождавшись, когда диспетчер вернет ей билет, вскочила на лесенку и нырнула в темную утробу нижней палубы.
– А это еще кто такой? – спросила диспетчер, подняв лицо и увидев бегущего Лу. – Еще один опоздавший?
– Нет-нет!! – закричали мы с Бэлом и, перебивая друг друга:
– Это жулик, аферист!!
– У него нет билета!!
– Не пускайте его в самолет, он хочет пронести бомбу!..
Пока диспетчер, раскрыв рот, следила за приближающимся амбалом, мы, толкая друг друга, полезли в самолет. Очутившись в багажном отсеке, Бэл зачем-то кинулся на стеллажи, будто Маша, будучи совершенной идиоткой, оставила рюкзак здесь. Наверное, у моего друга после плена совсем перестали работать мозги.
– Не задерживайся! – прошипел я, хватая Бэла за ворот и подталкивая его к лестнице, ведущей на верхнюю палубу.
В салоне мы несколько придержали свои эмоции и даже сняли куртки в гардеробе и причесались.
– Где она? – спросил Бэл. – Ты не знаешь, какое у нее место?
– Не знаю. Иди по левому ряду, а я по правому.
Мы двинулись по проходам в сторону второго салона и очень скоро нашли Машу. Она сидела в среднем ряду между пожилой дамой и спортивного вида юношей, крепко прижимая к себе рюкзак и исподлобья глядя то на меня, то на Бэла.
– Вы не могли бы пересесть на мое место? – вежливо попросил я даму, протягивая ей свой билет. – Нас с сестрой разлучили. А на моем месте вам будет даже удобнее.
Дама без лишних уговоров сложила газету, которую читала, и стала выбираться из глубокого кресла.
– Нет-нет! – воспротестовала Маша. – Он мне вовсе не брат!
– Так мне идти на ваше место или нет? – спросила меня дама. – Не могу понять, чего вы хотите?
Я вежливо отстранил женщину и плюхнулся в кресло рядом с Машей. Бэл уже кряхтел с другой стороны, устраиваясь на кресле вместо юноши. Мне казалось, что он раскачивает самолет.

Глава 51

– Короче, так, – сказала Маша сдавленным голосом, так как ремень не давал ей возможности сделать глубокий вдох. – Я не собираюсь ни с кем делиться. Эти деньги я добыла в тяжелой борьбе со злыми бандитами.
– Ты забываешь, что первоначально добыл их Стас, – возразил Бэл и скрипнул креслом.
– Добыл, но упустил. Он обменял эти деньги на тебя. А я перехватила. Вы оба вообще здесь ни при чем!
– Будешь наглеть, отберем силой! – пригрозил я.
– А вам-то, гражданин милиционер – или кто вы там? – зачем столько баксов? – спросила Маша. – Вы ж себе даже приличную «тачку» купить не сможете, потому что сразу попадете под подозрение своих коллег.
– А я увольняюсь из органов, – вздохнув, ответил Бэл.
– Ты что, правду говоришь? – не поверил я.
– А что мне еще остается делать после такой «прекрасной» в кавычках операции? Только подавать в отставку. Мне не простят Тенгиза.
– И Гельмута тоже, – мрачным голосом добавил я.
– А что с Гельмутом? – насторожился Бэл.
– Застрелился.
Нахмурив брови, мой друг минуту молчал. Потом произнес:
– Да, мне в самом деле лучше подать в отставку.
Маша заерзала под ремнем.
– Вы все какие-то гадости говорите. И еще хотите, чтобы я с вами делилась. Ты со мной поделился, когда я просила? – повернула она лицо в мою сторону.
– У меня тогда не было денег. Они были у Гельмута.
– Гельмут – это тот немецкий старикашка? С трудом верится, что он смог обвести вас всех вокруг пальца и утащить деньги.
– Он не утащил, – ответил я. – Я сам ему их отдал за небольшую услугу.
– Да? – удивленно протянул Бэл. – Это для меня новость.
И он посмотрел на меня каким-то свежим взглядом, в котором было много открытого любопытства.
– Что ж это за услуга такая, если за нее отдают миллион долларов? – пожала Маша плечами.
– А он не знал, что это настоящие доллары, – пояснил Бэл. – Он думал, что это всего-навсего искусная ментовская подделка. Мы все так сначала думали.
– Все ясно, – закивала Маша, искоса глядя на меня. – Значит, ты хотел по-крупному надуть немца, но сам же сел в калошу?
– Так оно и было, – подтвердил я.
– Меня не надуешь, – заверила она, нахмурила брови и крепче прижала рюкзак к себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84