Как мираж, пропадало.
В 22 года, как воды в пустыне, хочется любви, любимого. Торопя события, юность бежит навстречу, принимая очередной мираж за последний подарок судьбы.
Кинси вспомнила своего желанного. Забыла. Автобус летел, мчался, и странно выглядели люди в нём. Только сейчас Кинси обратила на них внимание. Все улыбались. Просто улыбались - и всё. Старушка смотрела куда-то вбок и улыбалась. Лысый мужчина со своей полузастывшей улыбкой сидел, глядя в занавеску. И, улыбаясь каждый чему-то своему, молча сидели все, как покойники. Пассажиры, конечно, сидели живые, но - как покойники. Потому что так улыбаться человек может только после смерти.
Кинси сошла одна. Мимо речки Илек по тропинке она должна была...
Зайти к бабушке.
Повидать знакомого тракториста Леонида, любителя собачьего мяса. (Если в тех местах, чего не исключено, могла оказаться бабушка. Или - любитель собачьего мяса, многодетный тракторист, Леонид).
Так, по пути к неизвестно куда, Кинси вышла к речке. Прекрасной речки Илек ещё не было видно. В зарослях тальника впереди где-то она струила тёплые свои, слегка хромированные, воды. Лежало поле песка перед Кинси. Чистого, ослепительно белого. Ровное поле раскалённого солнечного песка, по которому не ступала нога человека, редкая птица над жаром которого рисковала пролететь.
Но в тапочках к речке можно было пройти. Может быть, и к бабушке.
Его Кинси увидела случайно. Нет, не Леонида, любителя собак. А... того самого парня. Из мечты. Она тысячи раз себе его представляла - и в офисе, и в смокинге, и на площадке для игры в гольф. Но такого - никогда. От скромности ли? Или потому, что мечта не бывает голой?
---------------------------------------------------------
1 - Мартук - мортык (каз.) - травка - по версии краеведа Афанасьева
Её красавец дрых на берегу. Рядом - одежда, сигареты. Вокруг из песка - зелёные мохнатенькие хвостики талы. А на песочной полянке, искупавшийся, видно, уже юноша, валялся и спал совершенно обнажённый. Взгляд Кинси невольно задержался. Потом она отвела его в сторону, а он опять пришёл.
Шурша, Кинси безразлично мимо мечты двинулась, надеясь пробудить. Парень спал. Ему было на фик всё равно, кто ходит вокруг, кто на него смотрит. Кинси подняла прибрежный камушек килограмма на полтора, швырнула в речку. Никто вокруг даже ухом не повёл. Узнать бы, как зовут мечту... - А меня Кинси - подумала Кинси, а потом и тихо произнесла это вслух. Без результата. Дальнейшие действия Кинси были следующими: чтобы победить неловкость, майкой "Мегадет", которая валялась рядом, она прикрыла основной раздражитель внимания. Потом она сидела рядом, обхвативши колени. Хотела насмотреться на лицо. Она давно любила это лицо. Но оно могло проснуться и оказаться женатым, пьяницей, хамом, или - ужас!!! - чересчур порядочным.
Насмотревшись, Кинси в ладонях принесла речной воды, брызнула на лицо, на грудь. Избранная мечта морщилась, дальше спя. Виновата ли после этого Кинси, что сдёрнула майку "Мегадет", потом коснулась, потом поцеловала. Не просыпался парень - это его проблемы. Кинси отбросила условности, прильнула. Она осторожно, потом страстно совершила молитву любви над спящим юношей. Не просыпаясь, он стал готов быть возлюбленным.
Что и свершилось. Что и не заставило себя долго ждать.
Виновата ли Кинси, что, любя уже давно, решилась присесть на символический космодром? На этот раз уже почему-то осторожно, боясь разбудить.
Какие сны видел, безнадёжно спящий, её красавец?..
Восторг наступил почти сразу. Кинси устало провела ладонью по слегка волосатой груди. Постепенно, послойно возвращалась реальность. Стал заметен ветерок. Песчинки собирались в метель, осыпались на холмиках. Кинси взглянула на лицо юноши. Знакомое, любимое лицо. Но... странная улыбка появилась на нём. Как там, в автобусе, у пассажиров. Кинси внезапно стало холодно. И ветер сильнее подул, и песок стал заносить, засыпать тело юноши. И кожа его начала трескаться, а на лице как-то стягиваться. Улыбка разорвалась в оскал; всё ещё сидя, Кинси почувствовала под собой расползающуюся плоть и кости скелета.
Кто может такое выдержать? Даже, если вы очень человека любите, у вас есть предел восприятия его отличительных особенностей.
Кинси вскочила, так сказать, в ужасе. И побежала сквозь кусты, под собою не чуя ног. Толком так и не оделась - в одном платье, куда глядят глаза.
А перед глазами пробежали и пышный травостой, и заросли тальника, и поле, огромное поле горячего белого песка.
Она долго бежала ещё потом, когда сил уже не было. Она потом упала на красивой зелёной лужайке. Упала без чувств, без движения, в белом своём платье, разметав, без умысла, красивые обнажившиеся ноги. В спасительном забытьи.
03.06.97г.
***
Ясно. Безветренно. Зелено. Тепло. Почему бы бабочек не половить? Молодой человек, по внешнему виду очень похожий на Горбачевского1, пританцовывая, шёл по лугу. Любитель-энтомолог он был. В хорошую погоду наденет шортики, шляпку, захватит с собой сачок и - к природе. Очки у него, конечно, были, и - приличная к очкам рассеянность. По имени он был, может быть, даже Артур. Да, да, иного имени у него и не могло быть. Точно, Артур. Значит, так: очки, шляпа, шорты, сачок. Между очками и шортами, допустим, майка. Или просто бабочка-галстук-киска. На резиночке.
Шёл, пританцовывая, напевая свои тирольские песенки, Артур. Увидит бабочку, притаится в кущах чилиги или вереска. Потом, обратите внимание: как кот, приподнимает напряжённый зад и нервно водит им из стороны в сторону - туда-сюда. Туда-сюда - и замахивается сачком, чтобы предотвратить полёт невесомой крылатой тварюшечки.
Редко когда удача преследовала молодого неженатого энтомолога.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143