Правда, замешательство моё было недолгим. С ними, с этими бизнесменами, как? Не хочешь - не надо. Я постарался побыстрее прийти в себя, успев перед этим сказать: - Надо, конечно, Павлик, помоги! - И уже через минуту излагал про свою несбыточную мечту.
Во время моего временного проживания в Казахстане, в городе Актюбинске, меня часто привлекали к сотрудничеству на областную телестудию в качестве нештатного корреспондента. Постепенно это превратилось для меня в регулярную, слегка оплачиваемую, радость. Когда я попал в Слюдяное, забытый всеми, кроме Бога, уголок Восточного Оренбуржья, то подумал, что для их областного телевидения было бы весьма удобно - без всяких дополнительных капиталовложений и хлопот получать отсюда репортажи. Взял в руки свою любимую Panasonic M-9000, сел на мотоцикл и поехал снимать новости оренбургских закоулков. Мне казалось, что там у них, в областном телевизионном центре, будут плакать, когда узнают, наконец, как живут люди в 500-х км от них и почему они, несмотря на буйный рост российской экономики, ещё не умерли с голоду.
Что удивительно - мои сюжеты показали. Вызвали и меня, автора, в сам Оренбург для беседы. Просили снимать ещё. Даже со стендапом, то есть в конце сюжета я мог ещё самого себя показать и передать привет всем, кто меня знает. Несколько раз переспрашивали, как у нас там с трупами, убийствами, изнасилованиями. Привели в пример оперативного нештатника из убойного отдела городской милиции.
На том и расстались. Я всё ждал, что мне выдадут хоть какую-то премию. Месяц я мотался на мотоцикле по горячим степям, бензина сжёг столько, что председателю нашего кооперативного колхоза хватило бы на своей «Тойоте» полгода ездить. Но премию мне не дали.
И я сказал Павлику: - Конечно, Павлик, ты можешь многое. Тебе удаётся в России то, чего у самого Президента никак не получается - ты малый бизнес раскручиваешь. Но вот мне помочь ты вряд ли сможешь. Вот скажи, слабО тебе из меня сделать любимого корреспондента для Оренбургского телевидения?
И я изложил Павлику, как пытался пробиться в обетованные Оренбургские эфиры.
На что Павлик улыбнулся и снисходительно потрепал меня по холке: вот ты, Саша, уже будто бы человек современный, в компьютер играешься, а в некоторых вопросах выглядишь как москвич. Я имею в виду машину «Москвич». Который, в принципе, измениться не может.
Вот ты скажи, кому нужны, к примеру, твои новости про оптико-волоконную линию в вашей деревне? Или про больницу, которую, наконец, достроили, завезли туда современное оборудование, и лечить людей стали по-человечески? Для телевидения это всё вчерашний день. Так же, как ударный труд передового механизатора. И механизатор и его ударный труд тоже уже никому не нужны. Пока мы нефть качаем и по заграницам продаём, нам вообще никто не нужен. Окорочка купим в Америке, свинину в Бразилии, пшеницу в Канаде. И зачем нам тот механизатор? И что нам за радость, что его, никому не нужного, будут лечить в новой больнице? Ещё и на него тратить нашу дорогую нефтяную копейку. Для этих всех сельских тружеников лучше кладбище построить. Или крематорий.
- Мы с тобой сделаем так… - сказал Павлик.
И меня, действительно, полюбили на Оренбургском телевидении. Мои репортажи стали идти прямо с колёс. Мне выплачивали авансы, а для оперативной работы прислали «Saab» с личным шофёром. Нужна ли вам, Александр Иванович, ассистентка? - настойчиво запрашивали меня из телекомпании по мобильной связи. Вам какие нравятся с высшим образованием - блондинки или брюнетки?
Ларчик открывался просто.
В нашем посёлке сдохла корова. Ну, не совсем сдохла. Нажралась бракованной пшеницы, которую ссыпали в овраг - и стала подыхать. Её вовремя прирезали, там же, возле оврага, а мясо - кому за деньги, кому в долг, распродали в посёлке. Вот, собственно, и вся про корову история. Такое случается на каждом шагу, удивить тут нечем. А Павлик сказал, что забойный сюжет у меня валяется под ногами, только нагнуться, а я, как тот «Москвич», тормоз, ничего не вижу. - Бери камеру, - добавил.
Оренбургские телевизионщики пребывали в радостном шоке. В посёлке Слюдяное Адамовского района, наконец-то совершено зверское убийство. Маньяк, которому удалось скрыться, убил человеческую жертву и потом до неузнаваемости порезал на куски.
Зверское - в этом была некоторая неточность. Убийство было скотское. Но это уже детали, которые никого не интересовали. Под руководством Павлика, я отснял залитое кровью место, где несчастной корове перерезали горло, и где в избытке были разбросаны её коровьи потроха. Рога, хвост и копыта откинули в сторону - не по теме.
Павлик пригласил к себе на уик-энд друзей-милиционеров из райотдела. И, по факту возникновения в Адамовском районе маньяка, было возбУждено уголовное дело.
Поскольку периодически в посёлке продолжали резать баранов, свиней, быков и прочую живность, то история с Адамовским маньяком приобретала всё более жуткие очертания. Параллельно росло моё мастерство, как оператора. Однажды я исхитрился так отснять убиение курицы, что вместо ассистентки ко мне приехала сама Елена Дмитриевна, руководитель новостной программы. Она лично сообщила мне о том, что рейтинг моих сюжетов достиг рекордных показателей, меня дают сразу после блока информации о Президенте. Мне пришлось на несколько дней приостановить съёмки, устроить небольшие каникулы, потому что Елена Дмитриевна хотела со мной наедине подрепетировать технику стендапа и вообще поработать над моим имиджем. Она привезла с собой несколько джинсовых костюмов, кроссовки, туфли, носки и, зачем-то - трусы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143