К слову сказать, в те годы самоубийства (статистика которых тщательно скрывалась) вовсе не были такой уж редкостью, вот и данный конкретный случай никакого особого интереса не представлял, если бы не одно обстоятельство — повесившегося звали Иваном Сергеевичем Бердниковым…Когда Кольцов (напряженный и злой) и Кудасов прибыли в квартиру Бертолета, там находился уже только участковый, ожидавший, когда хозяина, снятого с крюка в потолке гостиной, заберут в морг.Капитан долго смотрел на посиневшее лицо покойника, потом досадливо крякнул и, засунув руки в карманы брюк, неспешно прошелся по квартире. На этот раз жилище Бертолета было вылизано и прибрано, словно он перед смертью готовился принять у себя важную партийно-правительственную делегацию — никаких следов беспорядка не наблюдалось, лишь на кухне на столе остались тарелка с недоеденным ужином, початая бутылка «Хванчкары» да недопитый фужер… По словам участкового, там же, на столе, лежала записка, в которой хозяин просил никого не винить в его смерти — с подписью и датой, как положено. Записку эту изъял дежурный следователь районной прокуратуры…Участковый скучал и никакого интереса к осмотру, проводимому Кольцовым и Кудасовым, не выказал — сидел себе на кухне и зевал. Кстати, именно на кухне заметил Никита странную деталь: в раковине стояли еще два фужера, залитые водой…Кольцов перехватил взгляд лейтенанта и незаметно кивнул, мол, вижу, вижу… А больше операм ничего любопытного обнаружить не удалось.— Ну, какие соображения? — спросил Алексей Валентинович лейтенанта, когда они вышли из квартиры Бердникова. Никита пожал плечами и, подумав, ответил:— Что-то здесь не так… Не мог этот Бертолет сам из жизни уйти.Капитан кивнул, но тут же переспросил:— Почему же? Может, его депрессия внезапная посетила?Никита посмотрел Кольцову в глаза и сказал тихо:— Может, и депрессия… Но почему он тогда собирался «Волгу» новую покупать? Нехарактерно это для человека, страдающего депрессией… И вообще, покойный жизнь любил — у него и «Жигули» были, и две дачи… Любовница — в театре на Литейном играет.— О-па! — присвистнул Алексей Валентинович. — А ты, я смотрю, времени не терял… Решил сам справки по Ване навести. Молодец!Ободренный похвалой Кудасов чуть покраснел и продолжил:— И фужеры эти в мойке… Похоже, гости были у Бердникова.— Похоже, — вздохнул капитан, — похоже… Ошибся я. Думал, еще по крайней мере сутки есть…Кольцов замолчал, потом вынул из кармана пачку «Стюардессы», закурил и, кивнув на лавочку в маленьком сквере, предложил:— Присядем. Есть о чем поговорить…На лавочке капитан быстро докурил сигарету до фильтра и тут же зажег новую:— Значит, тема тут такая… Бертолет покойный до недавнего времени трудился при Викторе Палыче Говорове — в девичестве Зуеве… Есть у этого тихого человека еще одно имя, точнее кличка, «погоняло»… «Антибиотик». Милый и скромный человек, ударник и общественник, полностью осознавший ошибки молодости, выразившиеся в двух судимостях… Последние два года Виктор Палыч живет совсем богобоязненно и скромно, просто ангел бескрылый. А ведь в прошлом он — «вор в законе»… Знаешь, кто это такие?— Слышал, — кивнул Кудасов. — Но у нас ведь, давно с ними покончено. Это раньше было…— Покончено, да не совсем, — вздохнул Кольцов. — К слову сказать, Виктор Палыч со всего Союза гостей принимает, за советом к нему из разных городов до сих пор собираются, да… Так вот, в восемьдесят первом у Антибиотика крупные неприятности начались, он и нырнул в Пушкин, женился, фамилию сменил, забился в нору, как мышка… И уцелел — а ведь имел все основания по «луковому делу» в камеру пойти…— По какому делу? — не понял Никита.— По «луковому», — досадливо сморщился капитан. — Крупная афера была, сейчас не об этом речь, будет время — расскажу… Дело-то, кстати, так и посыпалось потом, мелочь одна на зоны пошла… Да, так вот, у Антибиотика до сих пор главный интерес был — сидеть тихо и не высовываться. И людям он своим тоже самое велел. Но «человеческий фактор» — это тебе не мешок урюка… Есть такая поговорка: «Жадность фраера сгубила». А я тебе по секрету скажу — она, то есть жадность эта, не только фраеров губит…Бертолет, безвременно упокоившийся, уж никак не фраером был, а вот поди ж ты — не совладал с собой… Вот и вышло в результате, что деньги он любил больше жизни…Кольцов хмыкнул и начал наматывать короткую челку на указательный палец, прикидывая, что еще можно сказать лейтенанту и какими именно словами.— После того случая с его квартирой, — продолжил наконец Алексей Валентинович, — пришлось мне с самыми разными людьми встречаться и говорить… И выяснилось одно очень любопытное обстоятельство — к Бертолету приезжали гости, часто приезжали, раз в неделю минимум… Причем, как я выяснил через свои каналы, — не с пустыми руками они к Ване заезжали, а с дорогим товаром. С наркотой…— С наркотой? — удивленно переспросил Кудасов.— С ней, родимой, — вздохнул капитан. — Смекаешь, какой расклад получается?Никита неуверенно кивнул, но потом все же честно сказал:— Не совсем… Получается, Бертолет самодеятельностью занимался? Вы говорили, что Антибиотик был заинтересован сидеть тихо…— Молодец, — улыбнулся Кольцов. — В корень смотришь. Виктору Палычу все эти темы с ширевом-шмыгаловом Ширево, шмыгалово — наркотик (жарг.).

и прочим кайфом — ну, никак сейчас не нужны… Сгорит кто-то один в цепочке — он и остальных за собой потянет. Это же они на воле все такие крутые и борзые, а на допросах, как правило, все болтать начинают… У меня за всю жизнь человек пять всего было, которые четко молчать умели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17