Она на миг застыла, глядя на монтируемую ими установку. Грюневальд говорил ей о каких-то безумных планах… Что он тогда сказал?.. Впрочем, неважно. Всему этому не суждено свершиться. Он, Манзелли и вся эта банда рецидивистов посходили с ума.
«А я?» Сил, по крайней мере, у нее сейчас было хоть отбавляй, хотя выполнить задуманное в каком-то смысле было труднее, чем выстрелить самому себе в висок.
Аппарат для шокотерапии, стоявший возле операционного стола, походил на экзотическое животное, покрытое броней. Нет, не зря она просила Кирнса приносить ей книги по психологии и психиатрии… Бедный Кирнс! Как он расстроится, когда узнает, что она все это время обманывала его!
Машина загудела, начав медленно прогреваться. Шейла достала из сумочки небольшой пакет. Шприц, игла, обезболивающее, электродная паста, шнур, один конец которого она должна привязать к выключателю, а другой – взять в зубы, чтобы подключить питание, таймер… Если все пройдет нормально, она в конце процедуры будет уже без сознания, питание должно будет отключиться автоматически.
А если что-нибудь будет не так? Тогда ее мозг изжарится прямо в черепушке. Ну и что из этого?
Улыбнувшись, она выглянула в окно и тут же сделала себе укол. Прощайте солнце, синее небо, тучки, дождь, крик перелетных птиц… Спасибо вам за все.
Сорвав с себя одежду, она легла на операционный стол и стала закреплять холодные, как лед, электроды. Она продумала все до малейших деталей – когда все электроды были прикреплены, а ремни затянуты, она подсунула свободную правую руку под ремень, шедший поперек стола. Теперь она не могла и пошелохнуться.
Наркотик уже начал действовать. Ей смертельно хотелось спать…
Она вздохнула и потянула зубами шнур. И –
ГРОХОТ И ПЛАМЯ – КЛОЧЬЯ РАЗЛЕТАЮЩЕЙСЯ ТЬМЫ…
ВДРЕБЕЗГИ – НЕСТЕРПИМЫЙ СВЕТ ОТОВСЮДУ БОЛЬНО МНЕ БОЛЬНО МНЕ БОЛЬНО

Глава 19

– Алло, Земля! Питер Коринф запрашивает Землю с борта звездолета номер один! Мы летим домой!
Жужжание и треск космических помех, голоса звезд. Земля сверкает в ночи голубым бриллиантом, крохотная жемчужина Луны, Солнце, объятое неугасимым пламенем…
– Алло, Земля! Выходите на связь. Вы слышите меня, Земля?
Клик-клик, – космические голоса.
«Здравствуй, Шейла!»
Планета росла на глазах. Корабль слегка потряхивало. Коринф почувствовал, что его тоже бьет крупная дрожь, но решил, что на сей раз самовнушение было бы излишним – пусть все будет так, как есть.
– Алло, Земля, – вновь сказал он в микрофон. Корабль двигался непривычно медленно. – Алло, Земля, вы меня слышите? Говорит звездолет номер один. Мы возвращаемся домой.
Льюис пробурчал что-то невразумительное. Смысл сказанного сводился примерно к следующему:
– Может, они уже и забыли о таких вещах, как радио… За эти месяцы могло…
Коринф покачал головой:
– Я уверен в том, что какие-то мониторы продолжают свою работу… – Он вновь повернулся к микрофону. – Земля, Земля, почему не выходите на связь? Земля, вы меня слышите?
– Если нас и поймает какой-нибудь пятилетний радиолюбитель из России, Индии или Африки, на то, чтобы ответить, ему понадобится какое-то время. Так что не спеши. Расслабься.
– Ох уж это время! – Коринф поднялся со своего кресла. – Вероятно, ты прав… До спуска остается всего несколько часов. Мне хотелось, чтобы нам устроили настоящий прием.
– Дюжина лимфьордских устриц, залитых лимонным соком, – мечтательно произнес Льюис. – Рейнское вино урожая тридцать седьмого года… Молодые креветки под майонезом, копченый угорь с омлетом и ломтиком ржаного хлеба, лучок…
Коринф заулыбался, хотя думал сейчас только о Шейле. Как приятно было сидеть, говоря ни о чем, ожидая той минуты, когда вновь можно будет ступить на землю… Всю дорогу домой они о чем-то беспрестанно спорили, боясь замолчать даже на минуту, боясь вспомнить о холодном темном безмолвии, окружавшем их со всех сторон. Теперь же они стремительно возвращались к жизни, словно почувствовав тепло родного дома.
– Алло, звездолет номер один!
От неожиданности они вздрогнули. Голос, слышавшийся из динамика, смешивался с треском и шумом Солнца и звезд, но это был настоящий человеческий голос. Они были дома.
– Слушай! – потрясенно пробормотал Льюис. – Да он же говорит с бруклинским акцентом!
– Алло, звездолет номер один. Вас вызывает Нью-Йорк. Вы меня слышите?
– Да, – прохрипел Коринф, почувствовав, что у него пересохло в горле.
– Еле с вами связался, – послышалось через какое-то время. – Нужно было учесть эффект Доплера – вы несетесь прямо как угорелые! Впрочем, все это неважно… Примите мои поздравления! С вами все в порядке?
– Все нормально, – ответил Льюис. – Были кой-какие проблемы, но теперь все это уже в прошлом. Мы целы и невредимы и надеемся, что нам организуют достойную встречу. – Он на миг замолк. – Кстати, а как там у вас, на Земле?
– Более или менее. Думаю, вы нашу планету теперь не узнаете. Все меняется так стремительно, что даже дурно от этого становится. Мы уже и говорим не по-английски – вы можете себе это представить? Что с вами стряслось?
– Об этом попозже, – отрезал Коринф. – А как дела… у наших коллег?
– Думаю, неплохо. Это не мой уровень. Я работаю техником в Брукхейвене. Вы, я так полагаю, совершите посадку где-то здесь?
– Да. – Коринф мгновенно решил сложную систему дифференциальных уравнений. – Это произойдет через шесть часов.
– Хорошо. Я думаю, мы… – Сигнал внезапно пропал, из динамиков вновь раздавался только треск.
– Алло, Нью-Йорк, вас не слышно, – сказал Коринф.
– Брось ты это дело, – фыркнул Льюис. – Выключай рацию.
– Но…
– Мы уже столько ждали, что и эти шесть часов как-нибудь перетерпим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60