«Овеликая судьба! О славный удел! Разве можно печалиться в такую ночь? Но почему-то у меня в глазах стоят слезы…»
Она заставила себя сказать то, о чем просто не имела права молчать:
– Несколько дней назад Шейлу выписали из больницы. «Мой милый, я скорблю вместе с тобой…»
– Да, – кивнул он. – Это произошло у меня на глазах. (Она вела себя, словно малое дитя. Протянула руки к солнцу и засмеялась.)
– Она нашла ответ на свой вопрос, теперь очередь за тобой. Его разум играл с прошлым так, как играет с костью собака.
– Она и не подозревала, что я за ней наблюдаю… «Это было утром – ясным холодным утром. Красный лист клена слетел ей на голову и застрял в ее косах. Когда-то она любила украшать себя цветами – я это помню».
– Она уже стала забывать меня…
– Ты просил Кирнса помочь ей забыть о тебе, – сказала она. – Это самый смелый поступок, на который ты только мог решиться. Для того чтобы быть действительно добрым, потребно мужество. Но скажи, хватит ли у тебя сил на то, чтобы быть добрым к самому себе?
– Нет, – тут же ответил он. – Я по-прежнему люблю ее и не хочу ничего иного. Прости меня, Хельга, но это так.
– За Шейлой будет вестись наблюдение, – сказала она. ~ Она, разумеется, об этом и не подозревает. Наблюдатели будут следить за каждым ее шагом и направят ее в нужную сторону. К северу от города есть одна многообещающая колония… слабоумных. Недавно мы смогли помочь им, причем они этого даже не заметили. Колонией руководит один хороший человек – сильный, но спокойный. На роль основательницы рода Шейла подходит прекрасно, думаю, ты с этим не станешь спорить…
Он промолчал.
– Пит, – прошептала она, – что же ты медлишь? Я – твоя…
– Понимаешь, Хельга. Все может измениться… Вдруг ты захочешь меня оставить? Понимаешь…
– Ты ведь знаешь, пока я тебе нужна, я тебя не оставлю! Пит, поверь, ты тоже стал бояться жизни как огня!
На сей раз тишина установилась надолго, лишь море и ветер сохраняли дар речи. Луна была уже возле самого горизонта, свет ее теперь казался им нестерпимо ярким. Коринф отвернулся в сторону и расправил плечи.
– Помоги мне! – пробормотал он, взяв Хельгу за руки. – Я не могу быть один, понимаешь? Помоги мне, Хельга!
«Слова утратили всякий смысл. Есть вещи, о которых не расскажешь».
Их разумы встретились и, слившись воедино, устремились ввысь.
«К любви, нежности и славе, пока смерть не разлучит нас».
Древняя, старая как мир история, лучше которой в мире не было и не будет. Все как надо – море, звезды и полный диск луны в придачу.

Глава 21

Вновь пришла осень, в воздухе запахло зимой. Опавшие листья лежали грудами под голыми черными деревьями, ветер то и дело начинал играть с ними, перенося с места на место. Все стало серым, лишь кое-где все еще виднелись желтые, бронзовые и алые пятна чудом сохранившейся листвы.
По небу в южном направлении потянулись огромные стаи диких гусей. На сей раз птиц было куда больше, чем обычно. Брок решил, что это связано с тем, что охотников теперь стало поменьше. Гусиный крик был исполнен надсады и скорби, – птицы дружно горевали о чем-то таком, чего не дано знать людям. Небо стало белесым, солнце – по-прежнему яркое – уже не грело, но лишь освещало пустынные земные просторы. Ветер раскачивал верхушки деревьев и ворошил шумливую листву. Он пах снегом.
Брок вышел из главного здания усадьбы, шурша жухлой травой. По пятам за ним следовал Джо. Из сарая слышались удары молота по наковальне – Мехитабель и Мэк трудились не покладая рук над созданием газификатора для древесного угля. Запасы бензина подходили к концу, поэтому их энтузиазм можно было только приветствовать. Часть народа ушла в город, другие отсыпались после сытного воскресного обеда. Нигде не было ни души.
Брок хотел было войти в сарай и немного поболтать с Мехитабель, но, вспомнив, что она была за собеседник, передумал. Помимо прочего, он не хотел мешать и работе. Он решил немного прогуляться по лесу. День уже клонился к вечеру, сидеть же в такую погоду дома ему как-то не хотелось.
Рядом с одним из коттеджей он заметил Эллу Мэй. Она смотрела куда-то в сторону и тихо хихикала.
– Приветик, – пролепетала Элла.
– Здравствуй, здравствуй… – ответил он на ее приветствие. – Как у тебя дела?
– О, все прямо прекрасно! Может, войдешь? У меня сейчас никого.
– Нет, нет, спасибо, – замотал он головой. – Мне изгородь надо чинить.
– А можно я пойду с тобой? – покраснев, спросила Элла.
– Лучше не надо. Ты же знаешь, там водятся свиньи. Лучше с ними не встречаться, ты же понимаешь.
Глаза Эллы Мэй наполнились слезами, и она печально склонила свою безобразную голову.
– Ты со мной никогда и минутки побыть не хочешь! – сказала она с упреком.
– Понимаешь, все как-то не до того, – поспешил ответить ей Брок. – Я постоянно чем-то занят и конца-края этому не предвидится.
Брок поспешил ретироваться.
«Надо бы ей мужа подыскать, – подумал Брок. – Таких, как она, сегодня хоть пруд пруди. Иначе она так и будет за мной ходить».
Он криво улыбнулся. Быть главным – работа тяжелая и неблагодарная. Кем только он не был – командиром, судьей, учителем, врачом, исповедником – теперь, похоже, настало время быть и сватом.
Он наклонился и потрепал голову Джо своей большой заскорузлой рукой. Собака лизнула его ладонь и радостно завиляла хвостом. Порой человеку становится так одиноко, что ему не могут помочь и такие верные друзья, как Джо. В этот день, наполненный ветром, ярким светом и шелестом летящих листьев, когда земля прощалась со своим летним домом, чтобы вступить на неведомую дорожку, ему было тяжело, как никогда – одиночество перестало быть чувством и стало острой мучительной болью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60