ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
резко заявила она.
Он поцеловал ее, щекотнув усами.
— На Вайнамо все будет по-другому. Когда мы наведем там порядок, я стану губернатором планеты. Пока что мне приходится считаться с Директоратом, а там я смогу делать все, как захочу. И как захочешь ты.
— Сомневаюсь. Разве можно тебе верить? Я заставила Ивало все рассказать, пообещав ему обмен, но ты свое слово не сдержал. — Она попыталась вывернуться из его объятий, но у него были очень сильные руки. Эльва вдруг поняла, насколько она беспомощна. — И теперь, когда я говорю тебе, что с пленниками надо обращаться по-человечески, ты ссылаешься на свой чертов Директорат…
— Но в руках Директората полиция!
— А ты — Адмирал флота, и ты никогда не забывал мне об этом напоминать. Ты можешь добиться, чтобы вайнамоанцев содержали под почетным арестом и предоставили более сносные условия…
— М-м-м, ну потом… — Его губы тыкались ей в щеку, она отвернула голову и продолжала:
— …если будешь стоять на своем. Ведь это твои личные пленники, так ведь? Я достаточно об этом наслушалась — и от тебя, и от твоих зануд-офицеров, когда ты их приволакивал домой. Я читала, я прочитала сотни книг. А чем мне еще было заняться день за днем, месяц за месяцем?
— Но я работал! Я был бы рад выбраться с тобой куда-нибудь, дорогая, но…
— Так что теперь я понимаю структуру власти на Черткои не хуже тебя, Борс Голье. А то и лучше. И если ты не знаешь, как использовать свое собственное влияние, то поубавь немного свою спесь, сядь и послушай, что я тебе скажу!
— Хорошо, милая, я же не отрицаю, что иногда ты даешь мне ценные советы.
— Тогда слушай! Всех взятых тобой в плен вайнамоанцев ты обеспечиваешь удовлетворительным жильем, развлечениями и уважением. Что за толк от того, что ты их пленил, если от них никакой пользы? И еще, главное, флот должен вернуть их всех на Вайнамо.
— Что? Да ты понимаешь, о чем говоришь?
— Я все хорошо понимаю! Кто, кроме меня, тебе это скажет? В твоем распоряжении окажутся проводники, посредники, марионеточные лидеры. И не пара десятков, те трусы и изменники, что у тебя есть сейчас. Сотни. Вот так, а остальное в твоих руках.
— Они же меня всей душой ненавидят, — вставил Голье.
— Сам виноват. Дай им сносные условия жизни, и этого не будет. По крайней мере не в такой степени. И позволь мне общаться с ними. Помощников я тебе обещаю!
— Ну ладно, ладно, я подумаю.
— Ты уже подумал! — Она расслабилась, прижавшись к литым мускулам его груди.
Подняла голову с рассеянной улыбкой.
— Ты великолепен, Борс, — произнесла томно.
— Ох! Эльва…
Позже:
— Знаешь, что я хочу тебе сказать? Что будет, как только я займу свое место на флагмане? Я на тебе женюсь. Прямо и открыто. А они пусть бесятся. Меня это не волнует. Я хочу быть твоим мужем, Эльва, отцом твоих детей. Знаешь, как это будет звучать? Миссис Голье, супруга Генерал-Губернатора Провинции Планета Вайнамо. Ты ведь никогда не предполагала, что достигнешь такого в жизни, правда?
584 Г.О.К.
Когда путь подходил к концу, он отвел ее в свою личную спасательную капсулу. Гравитационный двигатель, регенератор воздуха, аварийные запасы пищи и воды, способные восполняться за шестьдесят секунд, занимали большую часть бронированного цилиндра.
— Я не предполагаю осложнений, — сказал Борс, — но если что случится… Надеюсь, ты сумеешь спуститься в ней на планету.
Он замолчал. Звезды на экране, искаженные околосветовой скоростью, обрамляли его тяжелое коричневое лицо. Кожа слегка поблескивала от пота.
— Я люблю тебя, ты знаешь, — быстро сказал он и ушел. Эльва осталась внизу.
Затянутая в мундир космофлота, окруженная со всех сторон тонированным металлом, она уселась на койку, ощутив внезапную боль, когда агорационные двигатели прекратили работу и скорость начала резко снижаться. Личный обзорный экран, установленный в капсуле, показывал теперь звезды — острые иглы на фоне тьмы — в правильном расположении. Вайнамо выглядела крошечной и голубой и находилась на расстоянии в несколько сотен тысяч километров. Эльва пригладила волосы, кожа под ними казалась напряженной, губы пересохли. Нельзя никому помочь, если испытываешь страх, подумала она. Даже совсем маленький страх.
Она пробудила в себе воспоминания о земле, в которой вот уже шестьдесят два года покоился Карлави. Тростники, поющие под лучами солнца, ветер, волнами бегущий по высокой траве, цветы-светильники, покрывающие все пространство долины. И по краю горизонта плывет в нежнейшей голубизне снежный пик Большой Миккелы, похожий на мечту.
— Вот я и вернулась, Карлави, — сказала она про себя.
На экране близкие корабли казались сверкающими игрушками, погружающимися в безграничность мироздания. Более далекие при таком слабом увеличении не различались. Если она решится, то можно включиться в центральную сеть интеркома и слышать все, что происходит в командной рубке. Эльва щелкнула переключателем. Ничего пока, одни рутинные переговоры и рапорты.
— А не ошибалась ли я все это время? — подумала она. На мгновение ее сердце замерло.
И тут же:
— Тревога! Красная опасность! Тревога! Красная опасность! Обнаружены объекты, девять тридцать по часовой, пятнадцать градусов выше. Нейтринная эмиссия показывает ядерные устройства.
— Тревога! Желтая опасность! Неподвижный объект на орбите целевой планеты, два тридцать по часовой, десять градусов ниже, примерное расстояние — 75.000 километров. Очень массивен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13
Он поцеловал ее, щекотнув усами.
— На Вайнамо все будет по-другому. Когда мы наведем там порядок, я стану губернатором планеты. Пока что мне приходится считаться с Директоратом, а там я смогу делать все, как захочу. И как захочешь ты.
— Сомневаюсь. Разве можно тебе верить? Я заставила Ивало все рассказать, пообещав ему обмен, но ты свое слово не сдержал. — Она попыталась вывернуться из его объятий, но у него были очень сильные руки. Эльва вдруг поняла, насколько она беспомощна. — И теперь, когда я говорю тебе, что с пленниками надо обращаться по-человечески, ты ссылаешься на свой чертов Директорат…
— Но в руках Директората полиция!
— А ты — Адмирал флота, и ты никогда не забывал мне об этом напоминать. Ты можешь добиться, чтобы вайнамоанцев содержали под почетным арестом и предоставили более сносные условия…
— М-м-м, ну потом… — Его губы тыкались ей в щеку, она отвернула голову и продолжала:
— …если будешь стоять на своем. Ведь это твои личные пленники, так ведь? Я достаточно об этом наслушалась — и от тебя, и от твоих зануд-офицеров, когда ты их приволакивал домой. Я читала, я прочитала сотни книг. А чем мне еще было заняться день за днем, месяц за месяцем?
— Но я работал! Я был бы рад выбраться с тобой куда-нибудь, дорогая, но…
— Так что теперь я понимаю структуру власти на Черткои не хуже тебя, Борс Голье. А то и лучше. И если ты не знаешь, как использовать свое собственное влияние, то поубавь немного свою спесь, сядь и послушай, что я тебе скажу!
— Хорошо, милая, я же не отрицаю, что иногда ты даешь мне ценные советы.
— Тогда слушай! Всех взятых тобой в плен вайнамоанцев ты обеспечиваешь удовлетворительным жильем, развлечениями и уважением. Что за толк от того, что ты их пленил, если от них никакой пользы? И еще, главное, флот должен вернуть их всех на Вайнамо.
— Что? Да ты понимаешь, о чем говоришь?
— Я все хорошо понимаю! Кто, кроме меня, тебе это скажет? В твоем распоряжении окажутся проводники, посредники, марионеточные лидеры. И не пара десятков, те трусы и изменники, что у тебя есть сейчас. Сотни. Вот так, а остальное в твоих руках.
— Они же меня всей душой ненавидят, — вставил Голье.
— Сам виноват. Дай им сносные условия жизни, и этого не будет. По крайней мере не в такой степени. И позволь мне общаться с ними. Помощников я тебе обещаю!
— Ну ладно, ладно, я подумаю.
— Ты уже подумал! — Она расслабилась, прижавшись к литым мускулам его груди.
Подняла голову с рассеянной улыбкой.
— Ты великолепен, Борс, — произнесла томно.
— Ох! Эльва…
Позже:
— Знаешь, что я хочу тебе сказать? Что будет, как только я займу свое место на флагмане? Я на тебе женюсь. Прямо и открыто. А они пусть бесятся. Меня это не волнует. Я хочу быть твоим мужем, Эльва, отцом твоих детей. Знаешь, как это будет звучать? Миссис Голье, супруга Генерал-Губернатора Провинции Планета Вайнамо. Ты ведь никогда не предполагала, что достигнешь такого в жизни, правда?
584 Г.О.К.
Когда путь подходил к концу, он отвел ее в свою личную спасательную капсулу. Гравитационный двигатель, регенератор воздуха, аварийные запасы пищи и воды, способные восполняться за шестьдесят секунд, занимали большую часть бронированного цилиндра.
— Я не предполагаю осложнений, — сказал Борс, — но если что случится… Надеюсь, ты сумеешь спуститься в ней на планету.
Он замолчал. Звезды на экране, искаженные околосветовой скоростью, обрамляли его тяжелое коричневое лицо. Кожа слегка поблескивала от пота.
— Я люблю тебя, ты знаешь, — быстро сказал он и ушел. Эльва осталась внизу.
Затянутая в мундир космофлота, окруженная со всех сторон тонированным металлом, она уселась на койку, ощутив внезапную боль, когда агорационные двигатели прекратили работу и скорость начала резко снижаться. Личный обзорный экран, установленный в капсуле, показывал теперь звезды — острые иглы на фоне тьмы — в правильном расположении. Вайнамо выглядела крошечной и голубой и находилась на расстоянии в несколько сотен тысяч километров. Эльва пригладила волосы, кожа под ними казалась напряженной, губы пересохли. Нельзя никому помочь, если испытываешь страх, подумала она. Даже совсем маленький страх.
Она пробудила в себе воспоминания о земле, в которой вот уже шестьдесят два года покоился Карлави. Тростники, поющие под лучами солнца, ветер, волнами бегущий по высокой траве, цветы-светильники, покрывающие все пространство долины. И по краю горизонта плывет в нежнейшей голубизне снежный пик Большой Миккелы, похожий на мечту.
— Вот я и вернулась, Карлави, — сказала она про себя.
На экране близкие корабли казались сверкающими игрушками, погружающимися в безграничность мироздания. Более далекие при таком слабом увеличении не различались. Если она решится, то можно включиться в центральную сеть интеркома и слышать все, что происходит в командной рубке. Эльва щелкнула переключателем. Ничего пока, одни рутинные переговоры и рапорты.
— А не ошибалась ли я все это время? — подумала она. На мгновение ее сердце замерло.
И тут же:
— Тревога! Красная опасность! Тревога! Красная опасность! Обнаружены объекты, девять тридцать по часовой, пятнадцать градусов выше. Нейтринная эмиссия показывает ядерные устройства.
— Тревога! Желтая опасность! Неподвижный объект на орбите целевой планеты, два тридцать по часовой, десять градусов ниже, примерное расстояние — 75.000 километров. Очень массивен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13