взять верх. Здесь что-то большее. — Банкрофт вздохнул. — Давайте смотреть правде в лицо. Тайи — крестоносец. Он очень искренний идеалист на свой особый лад. Просто получилось так, что его идеи оказались неверны. Это — одна из причин, по которой мне бы страшно не хотелось причинять ему вред.
— Но если получится так, что нам придется?.. — упорствовал некто.
— Ну, придется так придется, — снова вздохнул Банкрофт. — Но мне это удовольствия не доставит.
— О'кей, вы лидер. Но предупреждаю: не стоит тянуть. Говорю вам, Институт — это нечто большее, чем собрание рассеянных чудаков-ученых. Среди них есть кое-кто, способный заняться поисками Тайи, и если они его найдут, беды не миновать.
— Что ж, пришло время бед, — отозвался Банкрофт холодно, — а если нет, то скоро придет. Мы могли бы прекрасно об этом догадаться.
Разговор перешел на другие темы и превратился в ленивую болтовню. Далгетти простонал про себя. Они ни разу не заговорили о том, где спрятан пленник.
Ладно, маленький человек, что дальше? Томас Банкрофт ведет большую игру. Его общественное положение очень прочно. Он член Конгресса и Кабинета. Даже в лейбористской партии он пользуется уважением. У него друзья в правительстве, в деловых кругах, в союзах и клубах от Мэна до Гаваев. Ему стоит лишь сказать слово, и одной из темных ночей у Далгетти будут выбиты зубы. О, если только Далгетти заинтересуются, он очень быстро окажется под арестом, возможно по обвинению в нелегальной деятельности, и следующие шесть месяцев будет находиться под следствием.
Итак, он убедился, что подозрение Ульриха из Института было верным: именно Томас Банкрофт похитил Тайи. Однако это мало что дает. Пойди он с этой историей в полицию, ему рассмеются в лицо и, пожалуй, запрут для психиатрического обследования или — что самое худшее — передадут историю Банкрофту, открыв ему, что воспитанники Института способны принять ответные меры.

2

Конечно, это было лишь начало. Ниточка тянется далеко. А времени остается чудовищно мало — скоро они начнут переворачивать мозги Тайи. И по следу рыскают волки.
С пугающей ясностью Симон Далгетти осознал, в какое дело ввязался.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Банкрофт и его люди ушли. Далгетти проводил их взглядом — четверо мужчин и женщина. Все спокойные, выдержанные, очень представительные в дорогих темных костюмах. Даже неуклюжий телохранитель явно был выпускником колледжа, хоть и не самого престижного. Вы ни за что не приняли бы их за убийц и похитителей, за слуг тех, кто собирался вытащить на свет божий политический гангстеризм. «Однако, — размышлял Далгетти, — им, возможно, это и не приходило в голову».
Все тот же враг, хоть и в новом обличьи. Каких только масок он не надевал за кровавое столетие: фашисты, нацисты, маоисты, коммунисты, атомисты, американисты и еще бог знает кто… Он сделался более хитроумным и теперь способен обмануть даже себя.
Чувства Далгетти пришли в норму. Внезапно он с огромным облегчением ощутил себя просто человеком, сидящим в тускло освещенной кабине рядом с хорошенькой девушкой. Но все же чувство ответственности — сосущее и тревожащее — затаилось в уголке его сознания.
— Прости, что это заняло так много времени, — сказал он. — Выпей что-нибудь еще.
— Я только что это сделала. — Она улыбнулась.
Он заметил, что на диспенсере сияет надпись «10 долларов» и скормил ему две монеты. Потом — чтобы унять нервную дрожь — заказал себе еще порцию виски с содовой.
— Ты знаешь этих людей из соседней кабины? — спросила Гленна. — Я видела, как ты наблюдал за ними, когда они уходили.
— Конечно, мне известна репутация мистера Банкрофта, — ответил он. — Он ведь здесь живет, не так ли?
— У него есть квартира за Галл-стейшн, но бывает он там нечасто. Главным образом, на материке, я думаю.
Далгетти кивнул. Он приехал в Колонию Тихого океана два дня тому назад и рыскал в надежде, что Банкрофт даст ему какой-то ключ к разгадке. Так и произошло, но добытая информация стоила немногого. Она лишь подтвердила то, что Институт и так уже считал в высшей степени возможным.
Ему нужно было обдумать следующий шаг. Он осушил свой бокал.
— Пожалуй, мне пора закругляться, — заметил он.
— Ты мог бы здесь пообедать, — предложила Гленна.
— Спасибо, я не голоден. — Это была правда. Нервное напряжение, сопутствующее концентрации его силы, проделывало дьявольские фокусы с аппетитом. Да и с деньгами следовало обращаться поаккуратнее. — Может быть, позже.
— О'кей, Джо, возможно, увидимся. — Она улыбнулась. — Забавный ты парень. Но очень милый. — Она коснулась губами его губ и вышла. Далгетти подошел к двери и ступил в лифт.
Ему пришлось подняться на много уровней. Таверна находилась под станционными кессонами, возле главного кабеля, в зоне глубоких вод. Над ней размещались склады, помещения для машин, — изнанка современного существования. Он вышел из кабины на верхней палубе, находившейся на высоте тридцати футов над поверхностью. Там никого не было, и он подошел к поручням и перегнулся через них, глядя на воду и наслаждаясь одиночеством.
Внизу уходили вдаль, к главной палубе, пирсы, изгибались линии широких улиц из светлого пластика, виднелись движущиеся сигналы, трава и цветники маленьких парков. Торопливо или лениво шли люди. Огромный гидростабилизаторный пузырь двигался незаметно вдоль выпуклости Тихого океана. Станция «Пеликан» была «нижним городом» колонии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23