Если вы умеете молиться, сейчас самое время.
— Люцифер! — позвала она, ей так не хотелось умирать, когда он оставался жить.
— Думаю, что сумею оттолкнуть его в сторону, — отозвался он в ответ с суровостью, которой она раньше никогда за ним не замечала. — Мои поля можно перемешать с его, энергии вокруг сколько угодно, конфигурация сгустка неустойчива… да, я, пожалуй, могу вам помочь. Но и ты мне помоги, Элоиза. Поборись со мною вместе.
Его сияние устремилось навстречу неумолимо надвигавшемуся сгустку.
Она почувствовала, как хаос полей плазменного шара впился в Люцифера. Она ощутила, как его мнет и разрывает на части. Это была ее боль. Он бился сейчас за свою жизнь, и это была ее битва. Аурегианец и газовое облако сплелись в схватке. Скреплявшие его тело силы удерживали противника словно руки; он изливал из своего ядра энергию, увлекая громадное разреженное облако плазмы внутрь летящего от солнца магнитного потока, он глотал атомы и выбрасывал их прочь, пока через все небо не простерся шлейф реактивной струи.
Элоиза сидела в своей клетушке и отдавала ему до капли всю свою волю к жизни и победе, ее руки в кровь были разбиты о стол.
Несколько часов прошло в борьбе.
Наконец она едва уловила послание, промелькнувшее в его усталости: «Победа!»
— Твоя! — заплакала она.
— Наша.
С помощью приборов люди увидели, как пылающая смерть пронеслась мимо. Раздались радостные крики.
— Вернись! — взмолилась Элоиза.
— Не могу. Я слишком много отдал и слился с этим сгустком. Мы падаем на звезду. (Словно израненная рука протянулась ее утешить.) Не бойся за меня. Когда мы подлетим ближе к солнцу, я наберусь в его сиянии свежих сил, напьюсь веществом туманности. Чтобы уйти от его притяжения, понадобится время. Но теперь я не могу к тебе не вернуться. Элоиза, ты слышишь? Жди меня. Отдохни. Усни.
Товарищи по команде отвели ее в госпитальный отсек. Люцифер слал ей сны про огненные цветы и веселье, про солнца, где был его дом.
Но когда она наконец очнулась, то зашлась в крике. Врачам пришлось срочно дать ей успокаивающее.

Он не представлял себе, что значило противостоять той мощи, в которую сплелись здесь пространство и время.
Его скорость устрашающе росла. Так казалось ему — а с «Ворона» его падение наблюдали несколько дней. Свойства вещества изменялись. Он не мог оттолкнуться так быстро или так сильно, как было нужно, чтобы вырваться.
Излучение, лишенные оболочек ядра, рождающиеся, гибнущие и вновь возникающие частицы — все это сочилось и кричало в нем. Его собственное вещество обдиралось и слой за слоем уносилось прочь. Ядро сверхновой горячечно белело впереди. По мере его приближения оно сжималось, становясь все меньше и плотнее, ярче и ярче, пока яркость не потеряла смысл. Под конец силы тяготения сжали его мертвой хваткой.
— Элоиза! — вскричал он в агонии распада, — Помоги же мне, Элоиза!
Звезда проглотила его. Он вытянулся во что-то бесконечно длинное, сжался в неизмеримо тонкое — и сгинул.

Корабль курсировал в отдалении от звезды. Еще многое предстояло узнать.
Капитан Сцили навестил Элоизу в госпитальном отсеке. Внешне она шла на поправку.
— Я бы назвал его настоящим человеком, — объявил он сквозь бормотание механизмов, — но это слишком слабо сказано. Мы даже не из его расы, но он погиб, чтобы нас спасти.
Она взглянула на капитана неестественно сухими глазами. Он с трудом смог разобрать ее ответ.
— Он человек. Разве у него нет бессмертной души?
— Ну, наверное, да, есть. Если вы верите в души, здесь я соглашусь с вами.
Она покачала головой.
— Но почему же тогда ему не дано покоя?
Сцили оглянулся в поисках врача и обнаружил, что они остались одни в узкой комнате с металлическими стенами.
— Что вы хотите сказать? — он заставил себя погладить ее руку. — Я знаю, он был вашим хорошим другом. Но смерть оказалась к нему милосердна. Быстрая и чистая — хотел бы и я так уйти из жизни.
— Для него… да, наверное, так и есть. Должно быть. Но… — она не смогла закончить и внезапно зажала уши. — Перестань! Пожалуйста!
Сцили пробормотал что-то успокаивающее и покинул палату. В коридоре он столкнулся с Мазундаром.
— Как она там? — спросил физик.
Капитан поморщился.
— Неважно. Надеюсь, не сломается окончательно прежде, чем мы сумеем доставить ее к психиатру.
— А в чем дело?
— Ей мерещится, что она все еще слышит его.
Мазундар стукнул кулаком по ладони.
— Я так надеялся, что нет! — выдохнул он.
Сцили скрестив руки ждал объяснения.
— А она слышит, — сказал Мазундар, — конечно же, она слышит.
— Но это невозможно! Он мертв!
— Он будет с нею всегда. Вспомните о замедлении времени, — ответил Мазундар. — Да, он камнем упал с небес и погиб. Но это по времени сверхновой. А оно отличается от нашего. Для нас окончательный коллапс звезды тянется бессчетное количество лет. А расстояния для телепатии не помеха. — Физик повернулся и быстро пошел прочь, подальше от этой палаты.



1 2 3 4 5