Судно шло своим путем.
Наутро они и вправду увидели широкую бухту, укрытую от ветра. Вода в ней была мутной от ила. Придерживая хуукина, Калава осторожно ввел в нее корабль и наконец увидел реку, о которой говорил. Вместе с несколькими смельчаками он сел в шлюпку и поплыл к берегу. В болотах, лугах и лесах, похоже, водилась богатая дичь. Росло тут множество незнакомых трав, но иные Калава узнал, и меж ними — съедобные ягоды и коренья.
— Хорошо, — сказал он. — Этот край созрел, пора прибрать его к рукам.
И земля под ним не разверзлась.
Разыскав удобное место, Калава вернулся на корабль, дождался прилива и выбросил «Гончую» на сушу там, где, как он видел, вода порой поднималась еще выше, — так ее было бы легко вновь вывести в море, когда придет время. Спешить Калава не хотел. Пусть, думал он, люди разобьют лагерь, отдохнут и подкормятся, а потом уж берутся за работу. Сети, силки и запруды обещали обильную добычу. В команде было несколько искусных охотников, а среди них — и сам капитан.
Взгляд его устремился вдаль, к холмам. Да, сегодня же он поведет отряд, чтобы узнать, что там.

5

Гея никогда не скрывала, что воссоздает историю человечества. Вероятно, то было величайшее из ее достижений. Но постепенно собратья Геи по галактическому мозгу начали понимать, что она одержима работой. В последнее время — измеряемое сотнями тысяч лет — ее сообщения стали обрывочными и малоинформативными. Создалось впечатление, что Гея избегает делиться новостями. На нее не давили — в распоряжении галактического мозга вся терпеливость Вселенной. Однако беспокойство нарастало. Особенно волновалась ближайшая к Гее по расстоянию и потому чаще других выходившая с нею на связь Альфа, а значит, и Странник. Деятельность и мнение Геи играли решающую роль в судьбе Земли. Не поняв ее, нельзя было судить, верно ли будет спасти планету.
Разумеется, важной частью ее психики стали история и археология, которые она помнила от зарождения животного мира до технологического расцвета вида homo. Помимо того, в нее влилось бессчетное число индивидуальных сознаний, больше, чем в любой другой узел. Что делала она с ними в течение множества лет и что они сделали с ней?
Отказать Страннику в доступе к данным Гея не могла: наследие планеты принадлежало всей общине разума. Под ее руководством он просмотрел все записи наблюдений и действий во внешней реальности — здесь были геология, биология, астрономия…
Для того же, чтобы оценить внутреннюю работу Геи, ее мысли и эксперименты с искусственно созданным образом человечества, нужно было поговорить с ней по-человечески. Для этих целей в составе Странника имелся человек.
Кристиана Брэннока выбрали из множества тех, чьи копии устремились когда-то к звездам, потому что он был одним из первых и меньше других изменился, общаясь с машинами. Среди его положительных качеств были также энергичность, острый ум и способность адаптироваться.
Личность его была старательно воссоздана Альфой на основе компонентов его сознания и интегрирована в один из аспектов Странника. Конечно, получился не самый точный дубликат оригинала. Да, он хранил воспоминания Кристиана Брэннока о его жизни, но выглядел не стариком, а довольно молодым парнем. Вдобавок обладал он и кое-какими знаниями (всего лишь поверхностными, упрощенными, чтобы не перегружать рассудок) о том, что происходило после смерти его организма. В глубоком подсознании таилось стремление вернуться когда-нибудь к жизни более полной, чем он мог теперь вообразить. Но, зная, что, когда задача будет выполнена, он вновь воссоединится с Альфой, Кристиан Брэннок не испытывал тоски по утраченному. Скорее он — насколько их со Странником можно было различить — радовался давно и прочно забытым ощущениям, мыслям и эмоциям.
Когда же Странник выделил его из себя, чувство того, что он снова стал человеком, захлестнуло Кристиана Брэннока. И ему это нравилось. Таким уж он был еще при земной жизни.
Чтобы описать, как это происходило, мы вновь будем вынуждены прибегнуть к языку мифа. Скажем, что Странник переписал подпрограмму «Кристиан Брэннок» в основной системный компьютер Геи. Иначе ты все равно ничего не поймешь: надо знать математику волновой механики и концепцию многоуровневой реальности переменных измерений, а над ней и умам помощнее человеческого приходится поломать голову.
Однако мы можем заметить, что дело было в системе, являвшейся не симуляцией, а эмуляцией. События в ней не имели ничего общего с теми, что случаются среди молекул плоти и крови, но реальностью ничуть не уступали им. Созданные Геей люди имели такую же свободную волю, как любой смертный, и опасности им грозили не меньшие.
Представь себе нескольких человек. Каждый из них чем-нибудь занимается: или думает, или что-нибудь вспоминает, или спит. А параллельно идут всякие психологические и биохимические процессы. К тому же люди взаимодействуют друг с другом и с окружающей средой, с любым листком, с любым камнем, с любым фотоном солнечного света. Кажется, что все это так сложно, что его и вообразить тяжело, не то что просчитать. Но продолжим: в каждый отдельно взятый момент всякая частичка этого мира, как бы крохотна она ни была, пребывает в некоем одном состоянии. А значит, то же самое можно сказать и обо всем целом. Каждый конкретный электрон находится на своей орбите, каждый атом встроен в молекулу, причем именно в данной конфигурации; силовые поля в каждой конкретной точке имеют строго определенные параметры. В общем, получается как бы фотография с идеально мелким зерном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43