Сыновьями Старкада и Халльберы были Торгейр, Барк и Торкель. Хильдигунн Врачея была их сестрой. Они были люди крутого нрава, заносчивые и неуживчивые. Они не давали покою людям во всей округе.
LVIII
Жил человек по имени Эгиль. Его отцом был Коль, сын Оттара Шара, который занял землю между ручьем Стоталёк и озерком Рейдарватн. Братом Эгиля был Анунд из Тралласкога, отец Халли Сильного, который был вместе с сыновьями Кетиля Красноречивого при убийстве Торира из Хольти. Эгиль жил в Сандгиле. У него были сыновья Коль, Оттар и Хаук. Их матерью была Стейнвар, сестра Старкада. Сыновья Эгиля были высоки ростом, заносчивы и очень неуживчивы. Они всегда были заодно с сыновьями Старкада. Их сестрой была Гудрун Ночное Солнце. Она была очень обходительная женщина. Эгиль взял к себе жить двух норвежцев: одного из них звали Торир, другого – Торгрим. Они были в Исландии в первый раз. Оба были богаты, и у них было много друзей. Оба были храбры и искусны в бою.
У Старкада был добрый жеребец гнедой масти, о котором говорили, что в бою нет коня, равного ему.
Однажды случилось, что трое братьев из Сандгиля были в Трихюрнинге. Они долго беседовали обо всех бондах Фльотсхлида, и речь зашла о том, решится ли кто-нибудь на бой коней с ними. При этом разговоре были люди, которые хотели похвалить их и подольститься к ним, и они сказали, что никто не решится на этот бой и что ни у кого нет такого коня. Тогда Хильдигунн сказала:
– Я знаю человека, который решится на бой коней с вами.
– Назови его, – говорят они.
– Гуннар из Хлидаренди, у которого есть бурый жеребец, наверно, решится на бой коней с вами и со всеми другими.
– Вам, женщинам, кажется, – говорят они, – что нет равного Гуннару. Но если дело кончилось позором для Гейра Годи или Гицура Белого, это вовсе еще не означает, что то же будет с нами.
– С вами будет еще хуже, чем с другими, – говорит она. И они стали ссориться.
Старкад сказал:
– Я бы меньше всего хотел, чтобы вы задели Гуннара, потому что трудно вам будет идти против его счастливой судьбы.
– Но ты разрешишь нам, – говорят они, – вызвать его на бой коней?
– Разрешу, – говорит он, – если вы постараетесь ни в чем его не обмануть.
Они пообещали это.
И вот они поехали в Хлидаренди. Гуннар был дома и вышел во двор. Кольскегг и Хьярт вышли с ним. Они учтиво поздоровались с подъехавшими и спросили, куда те держат путь.
– Не дальше этих мест, – отвечают те. – Нам сказали, что у тебя есть добрый жеребец, и мы хотим вызвать тебя на бой коней.
– Не с чего ходить рассказам о моем жеребце: он еще молод и ни разу не испытан.
– Ты все же, наверное, не откажешься устроить бой коней, – говорят они. – Хильдигунн сказала, что ты гордишься своим жеребцом.
– А почему вы говорили об этом? – спрашивает Гуннар.
– Потому что были люди, – говорят они, – которые сказали, что не найдется никого, кто решился бы на бой с нашим жеребцом.
– Я решусь на бой, – говорит Гуннар, – хоть и кажутся мне недружелюбными эти речи.
– Значит, мы договорились? – спрашивают они.
– Вам хочется, чтобы все было по-вашему. Я все же хочу попросить вас, чтобы от боя наших коней и другие люди получили удовольствие, и вы сами – никаких неприятностей. Еще я хочу, чтобы вы не позорили меня. Однако если вы поступите со мной, как вы поступали с другими людьми, то я, конечно, отплачу вам. Я поступлю с вами так же, как вы со мной.
Затем они поехали домой. Старкад спросил их, как они съездили. Они сказали, что Гуннар принял их вызов.
– Он согласился на бой коней, и мы договорились, когда будет этот бой. Было видно, что он боится остаться в проигрыше, и он пытался отказаться.
– Увидите, – сказала Хильдигунн, – Гуннара трудно вызвать на бой, но он очень упорен, если уж ему не уклониться от боя.
Гуннар поехал к Ньялю и рассказал ему о бое коней и о своем разговоре с сыновьями Эгиля.
– Как ты думаешь, чем кончится этот бой коней? – спросил он.
– Ты одержишь верх, – сказал Ньяль, – но многим этот бой принесет смерть.
– Может быть, и мне? – спросил Гуннар.
– Нет, тебе этот бой смерти не принесет, – сказал Ньяль, – но эту старую ссору они припомнят, когда начнут новую ссору. Тебе не останется ничего кроме как защищаться.
Затем Гуннар поехал домой.
LIX
Тут Гуннар узнал о смерти своего тестя Хаскульда. А через несколько дней Торгерд, жена Траина, разрешилась в Грьоте мальчиком. Тогда она послала к своей матери человека с просьбой решить, как назвать мальчика, – Глумом или Хаскульдом. Та выбрала имя Хаскульд.
У Гуннара и Халльгерд было двое сыновей. Одного звали Хагни, а другого Грани. Хагни был искусен во всем, молчалив, недоверчив и правдив.
И вот люди поехали на бой коней. Народу собралось очень много: там были и Гуннар с братьями, и сыновья Сигфуса, и Ньяль со всеми своими сыновьями. Приехал и Старкад со своими сыновьями и Эгиль со своими. Они сказали, что пора пускать лошадей. Гуннар сказал, что согласен. Скарпхедин спросил:
– Хочешь, я буду натравливать твоего коня, Гуннар?
– Не надо, – говорит Гуннар.
– Это было бы лучше, – говорит Скарпхедин. – Тогда с обеих сторон были бы люди неуступчивые.
– Не много тебе нужно сказать или сделать, – говорит Гуннар, – чтобы разгорелась ссора. Если же я сам буду натравливать своего коня, то дело не так скоро дойдет до ссоры, хотя все равно ссоры не миновать.
После этого коней вывели и поставили друг против друга. Гуннар приготовился натравливать своего коня, которого держал Скарпхедин. На Гуннаре была красная одежда, а в руке он держал большую палку. И вот кони сшиблись и стали так яростно кусать друг друга, что их и не нужно было натравливать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101