В какой-то мере это диктовалось и тактической значимостью пулемета в бою. Как правило, он использовался в совокупности с магазинным гранатометом Карпушина при нанесении первого массированного удара по выбранной цели, имея задачу выбить из рядов противника основную массу главных сил, обеспечивая этим наиболее благоприятные условия действий группы. Так же важную роль «РПК» играл и при отходе подразделения, обеспечивая надежное огневое прикрытие! И в том и в другом случае прапорщик Дробышев с обязанностями своими справлялся отменно. Так что пусть чистит пулемет хоть сутками напролет! Для всех это только на пользу.
Итак, вроде все были чем-то заняты. Поведение одного только снайпера, прапорщика Петра Власенко — Власа, вызвало у командира группы недоумение. Прапорщик стоял возле открытого окна и что-то очень внимательно рассматривал через бинокль. Майор прикинул, куда мог так упорно смотреть снайпер? Получалось, на палатки медсанбата. Но что интересного он мог там увидеть? Какую-нибудь медсестру? Но для этого оптика не нужна, санбат находился в каких-то пятистах метрах от палаток отряда спецназа! Да и девушек в принципе ребята уже всех знали, за месяц вынужденного простоя успели познакомиться. Каждый по-своему. Вон Тарас, тот почти через сутки ныряет туда после отбоя к белокурой Людмиле из травматологии. Корнет тоже, хоть реже, но встречается с миниатюрной Настей из эпидемиологического отделения. И это для Гончарова, да и ни для кого в группе не являлось секретом. Но куда и на кого смотрит Влас? Интересно.
Обойдя стол, майор сзади подошел к прапорщику, слегка ударил его по левому плечу.
Тот дернулся и бросил, не отрываясь от окуляров:
— Отстань! Какого черта?
Майор позвал на ухо:
— Вла-ас?!
Узнав голос командира, снайпер тут же опустил бинокль, повернувшись к командиру:
— Пардон, майор! Думал, кто из ребят кайф ломает!
Вадим удивился, спросив:
— А ты что, уже через бинокль кайф ловишь?
Прапорщик улыбнулся, замявшись:
— Да нет! Увлекся малость!
— Чем?
— Да вон, посмотри! Слева от душевой, за сушилкой. Видок, скажу тебе, командир, закачаешься!
Он передал бинокль Гончарову.
Майор взглянул в оптику, увидел душевую.
Прапорщик посоветовал:
— Левее, командир!
Отвернув немного влево, Вадим наконец заметил ТО, что так взволновало снайпера. А именно — почти обнаженную фигуру женщины. На ней, кроме узкой полосы трусиков и почти не скрывающего грудь бюстгальтера, ничего не было. Женщина лежала на простыне, наброшенной на небольшой топчан, и нежилась под солнцем. Майор узнал ее:
— Так это же Марина Гордеева, старшая операционная сестра хирургического отделения?
— Ну!
— Что ну?
— Ну Гордеева, и что?
Майор взглянул на подчиненного:
— Ты что, первый раз ее видишь?
Прапорщик отрицательно мотнул головой:
— Нет! Вернее, да! В таком вот виде первый раз! Ты только глянь, командир, какая фигура? Ножки, попочка, а груди? Какие груди? Как пули моего «винтореза» торчат! И волосы! Скажешь, не шикарная дама?
Светлые волосы медсестры были распущены и рассыпались до талии. Гончаров проговорил:
— Не скажу! Но ты же видел ее до сегодняшнего дня и ранее не восторгался так, хотя фигура женщины осталась такой, какой и была. Внешне она не изменилась!
Прапорщик досадливо поморщился:
— Э-э, Гончар, ну чего ты, в натуре? Да, я встречал ее, но одетой в халат-балахон, через который ни хрена не разглядишь, и волосы Марина постоянно под колпаком своим медицинским держит. А фейсом, сам видишь, сестричка не то чтобы очень. Но это когда одета, как монахиня. Сегодня же раскрылась во всей своей красе, тут же поразив мое неравнодушное к женской красоте сердце. Это же надо, такая принцесса, оказывается, рядом обитает, а я, как лох, в палатке этой гребаной трусь. Нет, как хочешь, командир, но вечером ты просто обязан отпустить меня в медсанбат!
Гончаров заметил:
— Отпустить не проблема, все одно делать нечего, но, насколько мне известно, у Гордеевой уже есть хахаль — капитан — начпрод полка!
Власенко пренебрежительно скривился:
— Нашел тоже хахаля. Да я эту тыловую крысу вмиг отошью! Подумаешь, начпрод, капитан! С ним разберемся! А потом и сестричкой займемся!
Майор не согласился:
— Нет, Влас, не дело ты задумал.
— Ну почему? Этот начпрод женат, поторчит здесь положенный срок и свалит, а я, может, если все сложится, со всей серьезностью отношения с Мариной налажу!
— Когда тебе их налаживать? Ты знаешь, сколько нам тут без дела куковать? Не знаешь! И я не знаю. Но еще месяц прохлаждаться нам точно не дадут.
Прапорщик поднял указательный палец вверх.
— Вот! Поэтому и действовать мне надо стремительно, сегодня же атаковать сестричку, натиском ее взять. А начпрод отлетит. Не захочет сам, помогу! Но, клянусь, без рукоприкладства!
Майор махнул рукой:
— Делай что хочешь! Но смотри, чтоб без насилия, все по-доброму, по согласию. Иначе тут же из группы вышибу, понял?
Власенко расплылся в похотливой улыбке:
— Конечно, понял, командир! Тогда, это, может, я прям сейчас и подвалю к ней? Чего время терять?
— А построение отряда на обед?
— Черт! Обед этот еще! Там, — он указал за окно, — вон какой обед нежится, яйца пухнут. Может, отмажешь, командир?
Вадим посмотрел на своего молодого подчиненного, немного подумал, решил:
— Хрен с тобой, гигант половой мысли! Вали к своей красавице, но, напоминаю, чтобы без скандалов.
Снайпер, бросив бинокль, уже было метнулся на выход, но командир группы задержал его:
— Погоди, самец! Ты если уговоришь даму, то перед тем, как застрять у нее между ног, соизволь сообщить, где будешь любовью заниматься.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16