Тогда майор бросил быстрый взгляд за его спину, на дверь, убедился, что там все чисто, и его глаза вдруг налились кровью.
– Ты, ты!.. Тебе конец!
Как только Матросов выхватил из-за головы девочки пистолет, Виктор, неотрывно следивший за его глазами, предугадал момент выстрела и бросился в сторону. Только выстрелить майор так и не успел.
Его опередил Беляев, и вслед за вспышкой у перегородки майор на миг застыл, пытаясь понять затухающим сознанием, что же произошло, и тут же начал падать.
Виктор бросился вперед, придержал сползающую на пол тушу и подхватил на руки девочку. Сжавшись в комочек, ребенок беззвучно плакал, размазывая по щекам слезы стиснутыми кулачками.
– Успокойся, все в порядке. Все в порядке, – повторял Логинов. – Тебя как зовут?
– Ка-ка-катя…
– Все в порядке, Катерина. Поняла?
– Да, – всхлипнула девочка и прижалась к груди Логинова. Он погладил ее по головке и вдруг почувствовал страшную усталость. Сразу же вернулась боль в ягодице, ноге и даже в боку. Боясь упасть, Виктор оглянулся на ворвавшихся в спальню спецназовцев и сказал:
– Позовите кого-нибудь, пусть ее заберут…
Девочку тут же увела какая-то женщина в косынке. Виктор, помахав рукой, слабо улыбнулся малышке и, морщась от боли, полез в карман за сигаретами. За перегородкой что-то грохнуло, потом донесся приглушенный голос возмущавшегося Беляева, и тут же на пол что-то рухнуло.
– Эй! – крикнул Виктор. – Ты там жив?
– Да жив, жив, – откликнулся полковник. – Здесь целый город из декораций, черт ногу сломит. Кажется, я грохнул им Вавилонскую башню…
Глава 23
Не выпуская изо рта сигарету, Виктор, превозмогая боль, кое-как присел и осмотрел труп. При себе у Матросова были только запасная обойма, удостоверение подполковника милиции по фамилии Евсеев и кожаный нательный пояс.
Удостоверение со свежевклеенной фотографией, на которой Матросов был уже с аккуратной бородкой, было выполнено на подлинном бланке, и отличить его от настоящего было практически невозможно. На пояс Виктор наткнулся в самом конце, уже отложив обойму и удостоверение в сторону и ощупывая труп. Штучка была дорогая, ручной работы. Как прикинул Виктор, в десяти отделениях пояса было около ста тысяч долларов – плата за предательство и гибель ни в чем не повинных людей.
– Что это? – раздался сзади голос Беляева.
– Тридцать сребреников, – вздохнул Логинов и оглянулся. – Вы мне следователя Захарова нашли?
– Да! – крикнул из коридора кто-то из спецназовцев. – Он был на Варшавской, через пару минут должен подъехать!
– У тебя вся задница в крови, ты знаешь? – тихо спросил Беляев.
– Да. Только это не месячные, не бойся. Сейчас сдадим эту музыку Захарову, и отвезешь меня в больницу.
– Когда это он успел тебя задеть?
– Еще на Варшавской…
Когда через минуту из коридора заглянул Захаров, Виктор отвел его в сторону и, то и дело морщась от боли, объяснил, что нужно сделать.
– Сейчас по-быстрому займись деньгами – оприходуй, как положено, только не тяни. Потом дуй обратно на Варшавскую. Обнюхай в красной «семерке» с экспертом каждый миллиметр. Машину я тебе нашел, теперь твоя задача – раскопать все до конца: установить личность террориста, как, когда и откуда он прибыл, где они все это время отсиживались, нет ли у них еще сообщников, что с оружием и все остальное. Все отпечатки срочно направишь в Москву, может, повезет… Все. Времени у тебя, Степан, в обрез. Так что давай… Если что – ты меня не видел, я в больнице. Это – для начальства. А так – звони.
– Он вас здорово задел?
– Не очень, но в самое интимное место. Все, капитан, я на тебя надеюсь.
По дороге в больницу Виктор достал сотовый телефон и попросил Михеича остановиться в том месте на Варшавской, где сигнал был более-менее сносным. С трудом выйдя из машины, он нырнул под навес пустынной остановки и позвонил генералу Максимову.
Объяснив, что ранен и не может прибыть в управление для исчерпывающего доклада по спецсвязи, Виктор сообщил, что фигурант чрезвычайного розыска Матросов и его сообщник, судя по всему, прибывший в Ипатьевск для осуществления покушения террорист, – убиты. При задержании Матросов оказал ожесточенное сопротивление и даже захватил заложницу, так что взять его живым не представлялось возможным.
К удивлению Логинова, который ожидал грандиозного разноса, генерал Максимов за все время разговора так ни разу и не прокартавил. Мало того, он даже похвалил Виктора, что случалось крайне редко. Максимов как раз собирался с докладом к директору, не на шутку встревоженному приходящими и крайне противоречивыми сообщениями о событиях в Ипатьевске. Один только Уткин за последний час с борта самолета связывался с ним три раза.
В этой ситуации доклад Максимова об обезвреживании террористов, к тому же сотрудниками ФСБ, стоил дорогого. Генерал, а вслед за ним и директор могли, наконец, облегченно вздохнуть и показать кому надо кукиш, не вытаскивая, правда, руку из кармана.
Максимов только уточнил, что именно предпринимается для выяснения всех подробностей готовившегося покушения и выявления возможных сообщников террористов. Потом пожелал Виктору скорейшего выздоровления и тут же отправился на доклад, пообещав связаться с Логиновым позже.
– Получил пистон? – спросил Беляев, когда «Опель» рванулся сквозь дождь от остановки.
– Не совсем, – устало произнес Виктор.
Его начало знобить, и не хотелось не только разговаривать, но и жить. Состояние с каждой минутой все ухудшалось, и Логинов решил даже не останавливаться у искореженных «семерок» возле ларька, как собирался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83