– Вы, наверное, хотите узнать: что же такое истинная вера? И чем она отличается от христианства, иудаизма или ислама? И я вам отвечу – ничем! Потому что истинная вера одна! А все прочие являются просто ее разновидностями…
В этот момент незаметно сошедшая со сцены и тихонько прокравшаяся под стенкой Лиза наконец благополучно вынырнула в фойе.
4
– По местам стоять! К всплытию приготовиться! – проговорил в микрофон Капралов.
– Первый отсек готов!
– Второй отсек готов!.. – начали докладывать командиры.
В центральном посту, как и во всей лодке, было очень жарко. Дизельная лодка – не атомная субмарина, служить на ней – удовольствие ниже среднего. Значительно ниже. Температура при длительных погружениях бывает и за пятьдесят градусов зашкаливает.
Капралов чуть сдвинул назад пилотку и отер пот тыльной стороной ладони. Когда доклады прошли, он поднес микрофон ко рту и спросил:
– Боцман готов?
– Так точно, центральный!
Уточнил Капралов не зря. Боцман при всплытиях-погружениях самый главный человек на лодке. Потому что управляет рулями глубины. А значит, в буквальном смысле держит в руках жизни всех членов экипажа. Переложил по ошибке руль в другую сторону, лодка вышла на «кривую смерти» – и пиши пропало. Потому что «кривая смерти» для подводной лодки – все равно что «штопор» для самолета…
– Продуть носовые цистерны! – приказал Капралов, прикипев глазами к стрелке указателя дифферента.
5
– О, это ты, Лиз? – удивленно спросил торчавший у запертой двери дворца культуры секьюрити.
Как и вся Монина охрана, он был гренадерского роста и облачен в черный немнущийся похоронный костюм. Ансамбль дополнял вставленный в ухо микронаушник.
– Нет, Иосиф Кобзон! – басом ответила Лиза, после чего нормальным голосом добавила: – Блин, как вы задолбали… Открывай дверь, чего уставился?
Секьюрити подозрительно спросил:
– Не понял! А ты куда?..
После того как во время гастролей в Одессе на Моню было совершено два кошмарных покушения, сотрудники службы безопасности стали бояться даже собственной тени.
– Я в аптеку! – начала закипать Лиза. – За прокладками!
– За какими прокладками? – еще подозрительней спросил секьюрити.
– За «Памперсами»! Размера три икса-эль! Для Шварца!
– А зачем Шварцу «Памперсы»?
– Затем, что он тоже задавал дурацкие вопросы, и я треснула его по голове сумочкой так, что он обделался! Открывай! А то и тебя тресну!
Секьюрити опасливо покосился на внушительную сумочку Лизы, но покачал головой:
– Без разрешения Шварца не открою!
– Так поговори со Шварцем, или я за себя не ручаюсь! – перехватила сумочку за ручки Лиза.
Секьюрити торопливо поднял указательный палец к уху и пробубнил себе под нос:
– Седьмой к Шварцу! Седьмой к Шварцу!.. Шварц, тут Лиза говорит, что ты это… ну в смысле послал ее в аптеку! Выпускать ее или что?..
6
– Есть кромка! Вижу горизонт! – доложил припавший в окулярам перископа старпом.
Фраза была не совсем уставной, но так на «Варшавянке» было принято. По центральному посту ПЛ пронесся невольный вздох облегчения. Потому что, как ни крути, а каждое погружение для подводника – это маленькая смерть. Уж слишком много опасностей таит в себе глубина – на порядок больше, чем даже открытый космос.
Один Капралов не отреагировал на фразу старпома. Он слушал лодку. Неподводнику этого не понять, но командир субмарины, в силу отсутствия визуальной информации, с годами начинает чувствовать свою лодку так, словно принимает сигналы сенсоров, установленных на ее мягком корпусе.
Капралов будто кожей ощутил выход лодки из воды и тут же скомандовал:
– Закончить продувку цистерн! Стоп, машина!
«Варшавянка», проплыв по инерции еще немного, остановилась. Шум в трубопроводных магистралях затих. В наступившей тишине Капралов шагнул к перископу. Припав к влажному после старпома резиновому кожуху окуляров, Капралов быстро оглядел горизонт.
Уже стемнело, и в море не было видно ни единого огонька. В стороне берега на фоне неба возвышался характерный силуэт мыса Скалистый. Несмотря на темноту, Капралов наметанным глазом определил расстояние до него в пять миль плюс-минус пару кабельтовых.
Все было как доктор прописал. То есть не доктор, конечно, а начштаба дивизиона в карте, снабженной грифом «Совершенно секретно». Капралов посмотрел на часы. Выход и всплытие в районе ожидания они произвели даже раньше графика – благодаря попутным течениям.
– Убрать перископ! Рубочные люки отдраить! – приказал Капралов.
7
Выйдя на крыльцо дворца культуры, Лиза торопливо процокала каблучками по ступенькам и свернула влево. Дойдя по тротуару до щитов с афишами, она остановилась и вытащила из сумочки сигареты. С красочного плаката на Лизу с одухотворенной улыбкой смотрел Моня. В духе времени бывший крымский бандит именовался на плакате «Резидентом Небесного Посольства Истинной Веры».
Впрочем, на Моню Лиза успела насмотреться во всех видах – до тошноты. И остановилась она вовсе не затем, чтобы еще раз полюбоваться физиономией дорогого работодателя, а из чисто конспиративных соображений. После контузии Шварц страдал приступами маниакальной подозрительности. Как-то по возвращении из Одессы Лиза даже обнаружила в своем туалете веб-камеру. Получивший за нее в глаз Шварц на последовавшей в кабинете Мони «правилке» обвинения в вуайеризме гневно отверг, заявив, что это была «чисто превентивная проверка».
Остановившись за щитами с афишами, Лиза изобразила долгий поиск сигарет и прикуривание. А заодно убедилась, что «хвоста» нет. Жадно затянувшись, Лиза сунула зажигалку в сумочку и быстро зацокала на каблучках дальше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12