Причем намертво. В сейфе Марченко хранились несколько видеопленок, мягко говоря, откровенного характера. На них человек, как теперь принято говорить, «похожий на Мережковского», вытворял такое, что даже у бывалых сотрудников ФСБ ком к горлу подкатывал.
Видео доктору прокрутили при вербовке, после чего объяснили, что с этого момента он по зову сердца и из чисто патриотических соображений будет делать то, что ему скажут. А если нет, то сегодня же он окажется в камере, обитатели которой будут наслышаны о болезни доктора. И там же, в камере, его начнут лечить по испытанной методике. Правда, другие доктора, нетрадиционные – «ухо-горло-жопами» называются. И лечить они его будут до самого суда, после чего Мережковского переведут в другую больницу, где курс лечения в обязательном порядке продолжат.
Так и стал доктор по зову сердца и от прилива патриотизма работать на ФСБ. И принес немало пользы. Разоблачил под гипнозом двух специально направленных к нему агентов, а также провел углубленное исследование так называемого НЛП (нейролингвистического программирования) и это учение тоже успешно разоблачил как шарлатанское, чем сэкономил для «Конторы» немалые средства.
Привлечение Мережковского к операции «Стамбульский транзит» было вызвано огромной важностью операции. Если бы речь не шла о жизни президента РФ, никто не стал бы отрывать такого ценного кадра от повседневных дел в клинике.
И вот теперь доктор Мережковский отбирал в секретной медицинской лаборатории препараты для своей командировки. В общем-то препараты он мог взять и из своей клиники, но дело было в том, что замаскировать их следовало под архаичные лекарства стандартной судовой аптечки, коих с собой в командировку доктор собирался взять аж три штуки – чтобы не вызвать подозрений у турецких таможенников.
После того как препараты были отобраны, а аптечка запечатана, Мережковский долго ждал Марченко с документами. Потом они наскоро перекусили в ведомственном буфете и отправились в аэропорт уже под видом ответственных сотрудников Департамента МФ…
10
Полковник Марченко здорово нервничал, хотя и старался этого не показывать. Задолго до подлета к Стамбулу он начал посматривать на часы. Что касается доктора Мережковского, то он полет едва пережил.
Вестибулярный аппарат психотерапевта не годился ни к черту. При взлете Аркадий Захарович едва не исторг содержимое своего желудка фонтаном под потолок. Потом ему резко приспичило в туалет, в котором он и провел, с небольшими перерывами, большую часть перелета. В результате ко времени посадки в Стамбульском международном аэропорту выглядел Мережковский как узник концлагеря.
Марченко едва дотащил едва живого, пожелтевшего эскулапа до трапа. И только там, глотнув свежего воздуха, Мережковский стал постепенно приходить в себя. Через несколько минут Марченко сунул порозовевшему доктору его чемоданчик с аптечками и подтолкнул к стойке таможенного контроля.
У обоих вместо загранпаспортов были паспорта моряков, да и форма говорила сама за себя. В результате таможенные и пограничные формальности заняли минимум времени. В зале Марченко и Мережковского уже поджидали представитель морского департамента и капитан т/х «Герои Бреста».
Едва поздоровавшись с ними, полковник сказал:
– Поехали!
По дороге в представительство морского департамента Марченко задал встречавшим несколько вопросов. Получив исчерпывающие ответы, он умолк. Правда, представитель с капитаном еще некоторое время пытались поддержать светскую беседу, но она явно не клеилась, и в салоне вскоре воцарилась напряженная тишина.
Наконец все четверо переступили порог представительства. Офис был небольшой. И в нем прилетевших уже ждал подполковник Гашков. После кратких рукопожатий Марченко для проформы спросил хозяина офиса:
– Вы не возражаете, если мы займем ваш кабинет?
– Нет-нет, что вы! Пожалуйста… – тут же закивал представитель департамента МФ.
Несколько секунд спустя оба офицера ФСБ уже уединились в кабинете шефа представительства. Марченко окинул интерьер быстрым взглядом и спросил:
– «Прослушка» исключена?
– Исключена, – усмехнулся Гашков. – Мой человек с утра здесь все проверил. И от аэропорта за вами никто не увязался. Так что можете расслабиться, товарищ полковник…
– Расслабимся, когда «снимем» «Туриста»… Из Центра для меня ничего не было?
– Пока нет.
– Что с Бурсой? «Скорохваты» уже сели? – посмотрел на часы Марченко.
– К сожалению, рейс вроде бы задержали…
– Как задержали?
– Не знаю. Мой человек только что позвонил из аэропорта и сказал, что информация о рейсе на табло поменялась. Он сейчас пытается выяснить, что к чему.
– Вот черт! – вскрикнул Марченко. – Этого еще не хватало! Позови этого, как его?..
– Вашего спутника Аркадия Захаровича?
– Да нет же, представителя департамента этого чертового!
– А-а, Иваном Ильичом его зовут… – сказал Гашков, направляясь к двери.
Состояние Марченко ему не нравилось. Слишком нервным прибыл из Москвы руководитель операции. А в таких делах главное – трезвая голова и холодный расчет. Но начальству, как говорится, виднее.
– Иван Ильич, зайдите, пожалуйста…
– Да! – возник на пороге представитель департамента МФ.
– Позвоните немедленно в Москву и срочно выясните, что с рейсом на Бурсу! – категорично приказал полковник.
– Каким, простите, рейсом? – тряхнул головой представитель.
Марченко едва не вскипел, но Гашков опередил его:
– Чартерным. Номер… – здесь подполковник членораздельно назвал номер «чартера».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15