Что касается этого, девятого, то оно тоже не блещет оригинальностью.
- Не может быть, - растерянно пролепетал банкир. - Она здесь ни при чем.
- Как же ни при чем, - усмехнулся полковник, - когда вы сами минуту назад подтвердили, что, если замешаны иностранные инвестиции, убийство из ревности исключено. Правильно я вас понял? Правильно! Ход ваших мыслей совершенно логичен. Все это, Валерий Дмитриевич, тщательно планировалось и разрабатывалось профессионалами.
- Нет! Она завтра расскажет мне всю правду, - стоял на своем банкир. Моя дочь никогда от меня ничего не скрывала... А сейчас я пойду. Извините. Мне нужно побыть одному.
После того как он ушел, не попрощавшись, в кабинет постучался врач.
- Ну как себя чувствует наша рокерша? - спросил полковник. - Сможет она завтра говорить?
- Боюсь, ни завтра, ни послезавтра, ни вообще когда-либо она уже не произнесет ни слова, - покачал головой врач.
Часть четвертая
КИЛЛЕР ПОНЕВОЛЕ
1
В тот октябрьский вечер было холодно, да ещё ледяной ветер пронизывал насквозь. А Галина, как назло, посеяла чип.
Тридцатилетняя преподавательница английского языка возвращалась с пятилетним сыном домой. Пока доплелись до Ферганской, продрогли до костей. Вот тут-то на бетонном крыльце подъезда Потоцкая и обнаружила, что на связке нет чипа. Вместо него рядом с ключом от квартиры сиротливо висел пластмассовый осколок. А ведь она давно заметила, что чип дал трещину. И надо же было ему отломиться именно в такой неподходящий момент. Онемевшими руками бедная женщина долго шарила по карманам, в сумочке, в целлофановом пакете - но все было тщетно. Чип просто канул. Алешка, съежившись, терпеливо смотрел на маму и ждал, когда же она, наконец, укроет его от этого невозможного ветра. Галина прокляла все и стала листать записную книжку, в которой был записан номер кода. Когда-то она его помнила, но за ненадобностью забыла. Как назло, и код никак не находился. А Алешка сжался и плаксиво простонал онемевшими губами:
- Мам, ты скоро? Я больше не могу!
Когда Галина уже хотела изматериться и постучать соседям в окна, дверь неожиданно запищала и распахнулась. Из подъезда одна за другой поспешно вылетели четыре девушки лет пятнадцати. Они чуть не сшибли Галину с ног и только чудом не затоптали Алешку.
- Вот овцы! - кинула им вслед Потоцкая, и мамочка с сыном наконец вошли в дом. В подъезде было темно. На первом этаже не горела ни одна из четырех лампочек. Они на ощупь прошли первую площадку, споткнулись о ступени, осторожно поднялись по лестнице, завернули на другую площадку, где находились лифты, и так же осторожно двинулись дальше. В этом подъезде закутков было больше, чем в лабиринте Минотавра. Перед лифтом они опять споткнулись, но уже обо что-то мягкое. От неожиданности Галина вскрикнула и выпустила руку сына.
- Ой, мама, здесь кто-то лежит, - услышала из темноты.
- Отойди немедленно!
Она догадалась, что под ногами валяется пьяный. Надо же так нализаться! Галина в темноте поймала теплую ручку Алешки и стала шарить ладонью по стене. Кнопка лифта не светилась. Она была прожжена насквозь, однако продолжала выполнять свою функцию. Галина нащупала этот шершавый пластмассовый бугорок и надавила на него пальцем. Лифт зашумел. Было не очень приятно стоять в темноте и знать, что под ногами валяется черт знает кто. А вдруг он сейчас очнется и схватит за ногу?
Лифт подъехал, с шумом распахнул двери и, наконец, осветил того, кто валялся под ногами. От неожиданности Галина вскрикнула и отпрыгнула назад, увлекая за собой сынишку. Она прижала его к себе и понеслась из подъезда вон. Около лифта лежали двое: мужчина и женщина, с ног до головы они были в крови. Глаза их были выколоты, а животы вспороты, виднелись кишки.
Галина в ужасе бежала в сторону Рязанского проспекта, крепко прижав к себе притихшего Алешку, а вокруг не было ни души. Только у самого шоссе навстречу вырулила патрульная машина. Галина помчалась к ней. Остановила её и прохрипела:
- У нас в подъезде зарезали двоих.
Патрульные без лишних слов усадили её с ребенком на заднее сиденье и рванули к месту происшествия. Подъехав к дому, милиционеры каким-то образом открыли бронированную дверь без всякого чипа и, включив фонари, скрылись в темноте подъезда. Их не было около пяти минут. Все это время Галина продолжала трястись на заднем сиденье машины, прижав к груди Алешку. Менты вышли на крыльцо весьма растерянными.
- Ничего себе ребятки повеселились, - в смущении произнес один.
- Ты думаешь, подростки? - спросил второй.
- Кто же еще? Вызывай опергруппу!
Один из милиционеров поднес к уху рацию, другой подошел к Галине и спросил:
- Вы на каком этаже живете?
- На двенадцатом, - ответила Галина, клацая зубами.
- Если хотите, я вас провожу до квартиры. Но вас ещё сегодня допросят.
- Тогда я подожду здесь.
Оперативники приехали быстро. Трупы осмотрели, сфотографировали, накрыли простынями и погрузили в машину. Тут же составили протокол и дали расписаться свидетельнице.
- Вы кого-нибудь видели в подъезде? - спросил оперуполномоченный.
- Никого. - Галина все ещё не могла успокоиться. - Вернее, когда входила, из подъезда выбежали четыре девчонки.
Оперативники переглянулись.
- Девчонки из вашего подъезда?
- Кажется, нет.
- Ну что ж, Галина Петровна , сегодня вас больше не потревожим. А завтра вы должны подойти в РОВД.
Ее проводили до квартиры и пожелали спокойной ночи. Галина видела из окна, как милицейские машины с мигалками вскоре отъехали. Последним в автомобиль садился фотограф. Он был чем-то озабочен и, прежде чем запрыгнуть в милицейский "москвич", несколько раз обернулся, как будто что-то не доснял.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64