Вы останетесь здесь! Это ваша обязанность. - Он шагнул в лифт и нажал кнопку.
На табличке рядом с телефоном все нужные номера были перечислены. Набрав СП-73-100, он начал было рассказывать, что случилось, но его переключили и пришлось начинать сначала. Теперь он попал по адресу.
Управление нью-йоркской полиции, комиссия по расследованию убийств, 240, Центр Стрит.
- Ни к чему не прикасайтесь! Не меняйте положение тела! Будем у вас через десять минут. Позаботьтесь открыть входные двери.
Бэлдон решил подождать в холле. Медленно расхаживая взад-вперед, покуривал свою излюбленную "Генри клей медиум" и постепенно восстановил душевное равновесие. Преступление вообще и убийство в частности давно уже не были сенсацией. Человек читал о них как и все другие материалы - об аферах, о футбольных матчах, о безрезультатной суете сенатской комиссии по борьбе с организованной преступностью, о визитах глав зарубежных государств и местных кинозвезд.
Вой полицейских сирен проник сквозь толстое стекло огромных окон, оправленных в бронзу и роскошный лепной декор. Бэлдон машинально стряхнул серебристо-серый пепел с сигары, потом солидно и неторопливо подошел к дверям и открыл.
Снаружи стояли три машины с работавшими моторами. Из них торопливо вылезали полицейские в штатском и в форме.
Четверо мужчин почти одновременно переступили порог.
- Мистер Бэлдон? - раздался четкий, пронзительный и холодный голос.
- Совершенно верно, это я, - ответил шотландец, - наверху я оставил привратника, с тем мертвым джентльменом, чтоб ничего не тронули, - подумал, будет лучше, если я вам открою и сразу провожу вас наверх.
- Благодарю! Я старший инспектор Бревер из комиссии по расследованию убийств, это полицейский врач доктор Кеннеди. Детектив Гэйтски, детектив Лоуэтт. Остальные из криминалистической лаборатории, отделения идентификации и морга, с 29-й улицы. - Оглянулся, словно пересчитывая свои силы, собравшиеся в холле. - О происшедшем знает кто-нибудь ещё кроме вас и привратника? Имею в виду - кто-нибудь пришел домой с того момента, как нашли мертвеца, или вышел отсюда?
- Это исключено! Я оставался в холле и не спускал глаз с лифта.
- Вы говорите - исключено? Прошу вас, будьте осторожны в своих заключениях и выводах, - поправил его старший инспектор. - Пока вы оставались с привратником на одиннадцатом этаже, кто угодно мог воспользоваться лестницей и прийти или уйти из любой квартиры с первого по десятый этаж как минимум.
- Но, - несколько обиженно попытался заметить старик, - ведь совершенно очевидно...
- В случае убийства ничего не видно, мистер Бэлдон! - констатировал Бревер. - Даже то, на что нам милостиво укажет преступник. К сожалению, убийцы не слишком обременяют себя, чтобы нам что-то объяснить. Поэтому придется сделать это самим, или хотя бы попытаться. Для этого необходима максимальная точность. Я указал на некорректность вашего утверждения только для того, чтобы на мои дальнейшие вопросы вы отвечали обдуманнее. Не обижайтесь на меня.
Кивнув своей свите, он последовал за Бэлдоном, молча зашагавшим к лифту.
- Кто поедет наверх с вами? - спросил детектив Гэйтски.
- Доктор Кеннеди, вы и Лоуэтт. И хотя Бэлдон с привратником почти наверняка стерли все отпечатки пальцев, постарайтесь не уничтожить их сами! - распорядился Бревер. - Какие-то следы все-таки там остались, несмотря на их возню. Когда осмотрим место преступления, Лоуэтт вернется за остальными. Потом, закрыть все входы и выходы. Все их блокировать. Полностью! Никому не покидать здание, и внутрь никого не пускать без проверки!
- А что со мной? - испуганно и обиженно спросил Бэлдон.
- Подождите, пожалуйста, здесь внизу с моими ребятами - для вас это может быть интересно. - Заметив сигару в руке старика, пошутил: - При курении такой прекрасной марки время бежит невероятно быстро.
Старший инспектор с доктором Кеннеди, Гэйтски и Лоуэттом поднялся на одиннадцатый этаж. Осторожно ступили в коридор, хотя на ковровой дорожке на первый взгляд не было заметно никаких следов. Оба детектива остались у лифта, и только Бревер и доктор Кеннеди на цыпочках приблизились к неподвижной фигуре. Полицейский врач осмотрел лежащего, сохраняя при этом его положение.
- Несомненно мертв! - Расстегнув жилет и рубашку, осмотрел рану. Выстрел был не в упор. Самоубийство исключено.
Засунув мертвецу за пазуху термометр, прижал его и, следя за стрелкой наручных часов, определил температуру.
- Еще тридцать и три. А сейчас два часа шестнадцать минут. Сделав пометку в маленькой записной книжке, добавил, поясняя: - Тело начинает остывать в момент смерти. Кровообращение, переносящее тепло, останавливается. Но температура ни в коем случае не падает одинаково. В доме тело сохраняет тепло намного дольше, чем на улице. Но и здесь по степени охлаждения приблизительно установить время смерти затруднительно. По моему мнению, скорее всего это произошло минимум час назад, максимум три часа. Этот человек скорее всего скончался где-то между одиннадцатью и часом ночи. Возможно, содержимое желудка даст нам дополнительную информацию. По степени химических реакций можно установить полезные вещи.
Бревер, на память знавший подобные лекции доктора Кеннеди, только вздохнул.
- Готово? Слава богу! Вы меня всегда достаете своими рассуждениями. При том все ваши тайны мне все равно не понять. Почему нельзя определить точнее? Разброс три часа - слишком много, особенно если речь идет об алиби.
- Очень сожалею, - невозмутимо отразил атаку доктор Кеннеди, - но как раз это можно установить только приблизительно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49