ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Только цепочка следов осталась на снегу. Еще одна дорожка, протоптанная - как и те, о которых размышлял совсем недавно Анатолий Карлович, - неизвестно кем и для чего.
Через два дня после случившегося Суханов, которого Анатолий Карлович по-прежнему не посвящал в свои неприятности, сообщил, что им необходимо срочно слетать в Нью-Йорк.
Журковский вспоминал, с каким пренебрежением он прежде относился к Суханову, каким "жлобом" считал его, и сам себе удивлялся. Как можно судить о людях, совершенно не зная их, делать выводы из поверхностных наблюдений? Это недостойно человека образованного, а уж ученого - и говорить нечего.
Суханов завораживал Анатолия Карловича своей поистине неуемной энергией. При этом он вовсе не подавлял нового друга, не развивал в нем комплекса неполноценности. В какой-то момент Журковский неожиданно для себя понял, что они действительно сдружились с Сухановым, столь схожими оказались их взгляды на жизнь, политику, историю, искусство, на все, о чем бы они не разговаривали. Андрей Ильич оказался прекрасным советчиком - он аккуратно и точно наставлял Журковского во всем, что касалось нового для Анатолия Карловича быта - дорогих гостиниц, приемов, званых обедов, "презентаций" (это слово люто ненавидели оба), и Журковский был благодарен боссу, как он иной раз шутливо называл Суханова, за эту помощь. Окажись в учителях кто-нибудь другой, Анатолий Карлович непременно отказался бы от этих уроков светского поведения, может быть, себе во вред, но отказался бы. Однако Суханов сумел найти к профессору ключик, который позволил выстроить их отношения легко и просто.
Анатолий Карлович одновременно удивлялся и радовался тому, что в Суханове, в отличие от его жены Вики и даже дочери, совершенно отсутствовала "новорусскость", весь этот отвратительный пафос отечественных нуворишей, в большинстве своем необразованных, порой просто диких, грубых и невоспитанных людей, невесть какими путями (во всяком случае, на взгляд Анатолия Карловича) заработавших быстрые и большие деньги и, в силу отсутствия фантазии и серьезных пристрастий, интересов или хотя бы хобби, чуть ли не демонстративно швыряющих их на ветер, тратя, по мнению Журковского, бездарно и глупо.
Когда в зарубежных поездках выпадало свободное время, Андрей Ильич несколько раз водил своего товарища на экскурсии в места сбора отечественных богатеев - большей частью это были казино, либо же дорогие, даже как-то гротескно дорогие рестораны.
После третьей такой экскурсии Журковский попросил его уволить от подобных мероприятий.
- Я всегда считал верхом пошлости наши отечественные баньки с водкой и девчонками, - сказал профессор Суханову. - На втором месте для меня были загородные пикники с шашлыками. Теперь я вижу, что казино недалеко от всего этого ушли.
Суханов усмехнулся.
- О, сколько нам открытий чудных готовит просвещенья дух, - сказал он. Не волнуйтесь, Анатолий Карлович, это еще не предел.
- Наверное, - согласился Журковский. - Нет предела совершенству. И пошлости тоже.
В декабре Журковский впервые в жизни оказался в Нью-Йорке. Суханов привез его, чтобы ознакомить с деятельностью своего американского филиала. За четыре месяца Анатолий Карлович если и не полностью, то все же довольно подробно вошел в курс дел фирмы, и теперь, когда Суханов предложил ему занять место главного научного консультанта, личное знакомство Журковского с работниками филиала было совершенно необходимо.
У Суханова и его помощника было всего три дня - на родине хватало работы и в головном офисе, и в предвыборном штабе Греча. Конечно, процесс в сухановском "Городе" был налажен и отрегулирован так, что какое-то время мог течь сам, без прямого вмешательства шефа, однако долго это продолжаться не могло, а уж стратегические вопросы решал только Андрей Ильич.
Встреча с американскими партнерами произошла не в роскошном офисе, который ожидал увидеть Журковский, а в обычной трехкомнатной квартире, находящейся на одиннадцатом этаже огромного дома на Манхэттене. Дом этот удивительно походил на отечественную новостройку пятилетней давности, да и к соседним зданиям вполне было применимо отечественое слово "микрорайон". Парпаллелепипед из красного кирпича, ставшего уже темно-коричневым от оседающих на стенах выхлопных газов и заводской гари, насколько хватало глаз был окружен братьями-близнецами - такими же гигантскими постройками, издали напоминающими грязноватые спичечные коробки.
- Нижний Ист-Сайд, - сказал Суханов, когда они с Журковским вышли из такси. - Не бог весть какой район, но и не из самых плохих.
- А мне нравится, - сказал Анатолий Карлович, оглядываясь по сторонам. Прямо как у нас... Спальный район.
- Не такой уж он и спальный, - ответил Суханов. - Считай, центр Большого Нью-Йорка. До Бродвея два шага, Виллидж - вон, совсем близко, там - знаменитый Бруклинский мост... Все рядом. И, что приятно, квартиры здесь стоят раза в два дешевле, чем в километре отсюда, где-нибудь в том же Виллидже.
- В той же Виллидж, - поправил Журковский.
- Да ладно, я же имею в виду район. Здесь с языком очень смешные вещи происходят. Сами услышите.
В квартире было тесно от гостей - русские сотрудники Суханова расхаживали по всем трем комнатам с бокалами в руках, шутили, расспрашивали шефа о том, что творится на родине. Большинство из них, как понял Журковский, не бывали в России кто год, кто два, а кто и все пять. Однако эмигрантов тоже не наблюдалось - все присутствующие были гражданами России и, кажется, собирались ими оставаться.
Суханов представил собравшимся Анатолия Карловича и заявил, что теперь вопросы чисто теоретического, научного характера будет решать он и только он, профессор Журковский.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121
Через два дня после случившегося Суханов, которого Анатолий Карлович по-прежнему не посвящал в свои неприятности, сообщил, что им необходимо срочно слетать в Нью-Йорк.
Журковский вспоминал, с каким пренебрежением он прежде относился к Суханову, каким "жлобом" считал его, и сам себе удивлялся. Как можно судить о людях, совершенно не зная их, делать выводы из поверхностных наблюдений? Это недостойно человека образованного, а уж ученого - и говорить нечего.
Суханов завораживал Анатолия Карловича своей поистине неуемной энергией. При этом он вовсе не подавлял нового друга, не развивал в нем комплекса неполноценности. В какой-то момент Журковский неожиданно для себя понял, что они действительно сдружились с Сухановым, столь схожими оказались их взгляды на жизнь, политику, историю, искусство, на все, о чем бы они не разговаривали. Андрей Ильич оказался прекрасным советчиком - он аккуратно и точно наставлял Журковского во всем, что касалось нового для Анатолия Карловича быта - дорогих гостиниц, приемов, званых обедов, "презентаций" (это слово люто ненавидели оба), и Журковский был благодарен боссу, как он иной раз шутливо называл Суханова, за эту помощь. Окажись в учителях кто-нибудь другой, Анатолий Карлович непременно отказался бы от этих уроков светского поведения, может быть, себе во вред, но отказался бы. Однако Суханов сумел найти к профессору ключик, который позволил выстроить их отношения легко и просто.
Анатолий Карлович одновременно удивлялся и радовался тому, что в Суханове, в отличие от его жены Вики и даже дочери, совершенно отсутствовала "новорусскость", весь этот отвратительный пафос отечественных нуворишей, в большинстве своем необразованных, порой просто диких, грубых и невоспитанных людей, невесть какими путями (во всяком случае, на взгляд Анатолия Карловича) заработавших быстрые и большие деньги и, в силу отсутствия фантазии и серьезных пристрастий, интересов или хотя бы хобби, чуть ли не демонстративно швыряющих их на ветер, тратя, по мнению Журковского, бездарно и глупо.
Когда в зарубежных поездках выпадало свободное время, Андрей Ильич несколько раз водил своего товарища на экскурсии в места сбора отечественных богатеев - большей частью это были казино, либо же дорогие, даже как-то гротескно дорогие рестораны.
После третьей такой экскурсии Журковский попросил его уволить от подобных мероприятий.
- Я всегда считал верхом пошлости наши отечественные баньки с водкой и девчонками, - сказал профессор Суханову. - На втором месте для меня были загородные пикники с шашлыками. Теперь я вижу, что казино недалеко от всего этого ушли.
Суханов усмехнулся.
- О, сколько нам открытий чудных готовит просвещенья дух, - сказал он. Не волнуйтесь, Анатолий Карлович, это еще не предел.
- Наверное, - согласился Журковский. - Нет предела совершенству. И пошлости тоже.
В декабре Журковский впервые в жизни оказался в Нью-Йорке. Суханов привез его, чтобы ознакомить с деятельностью своего американского филиала. За четыре месяца Анатолий Карлович если и не полностью, то все же довольно подробно вошел в курс дел фирмы, и теперь, когда Суханов предложил ему занять место главного научного консультанта, личное знакомство Журковского с работниками филиала было совершенно необходимо.
У Суханова и его помощника было всего три дня - на родине хватало работы и в головном офисе, и в предвыборном штабе Греча. Конечно, процесс в сухановском "Городе" был налажен и отрегулирован так, что какое-то время мог течь сам, без прямого вмешательства шефа, однако долго это продолжаться не могло, а уж стратегические вопросы решал только Андрей Ильич.
Встреча с американскими партнерами произошла не в роскошном офисе, который ожидал увидеть Журковский, а в обычной трехкомнатной квартире, находящейся на одиннадцатом этаже огромного дома на Манхэттене. Дом этот удивительно походил на отечественную новостройку пятилетней давности, да и к соседним зданиям вполне было применимо отечественое слово "микрорайон". Парпаллелепипед из красного кирпича, ставшего уже темно-коричневым от оседающих на стенах выхлопных газов и заводской гари, насколько хватало глаз был окружен братьями-близнецами - такими же гигантскими постройками, издали напоминающими грязноватые спичечные коробки.
- Нижний Ист-Сайд, - сказал Суханов, когда они с Журковским вышли из такси. - Не бог весть какой район, но и не из самых плохих.
- А мне нравится, - сказал Анатолий Карлович, оглядываясь по сторонам. Прямо как у нас... Спальный район.
- Не такой уж он и спальный, - ответил Суханов. - Считай, центр Большого Нью-Йорка. До Бродвея два шага, Виллидж - вон, совсем близко, там - знаменитый Бруклинский мост... Все рядом. И, что приятно, квартиры здесь стоят раза в два дешевле, чем в километре отсюда, где-нибудь в том же Виллидже.
- В той же Виллидж, - поправил Журковский.
- Да ладно, я же имею в виду район. Здесь с языком очень смешные вещи происходят. Сами услышите.
В квартире было тесно от гостей - русские сотрудники Суханова расхаживали по всем трем комнатам с бокалами в руках, шутили, расспрашивали шефа о том, что творится на родине. Большинство из них, как понял Журковский, не бывали в России кто год, кто два, а кто и все пять. Однако эмигрантов тоже не наблюдалось - все присутствующие были гражданами России и, кажется, собирались ими оставаться.
Суханов представил собравшимся Анатолия Карловича и заявил, что теперь вопросы чисто теоретического, научного характера будет решать он и только он, профессор Журковский.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121