Анатолий Карлович знал, что "Город - XXI век" занимается не только программным обеспечением русскоязычных пользователей ПК во всем мире, но и торговлей самыми компьютерами, комплектующими, "софтом", телевизионной аппаратурой, музыкальным оборудованием, аудио- и видеопродукцией, а сейчас строит еще и планы по созданию телевизионной сети. Фирма уже получила собственную частоту в России, здесь же, в Америке, создается русскоязычный канал телевидения - так сказать, региональный, обслуживающий только штат Нью-Йорк, но и это уже немало.
При таком широком поле деятельности под "вопросами научного характера" можно было понимать самые разные предметы и темы, но Журковский пока не настаивал на том, чтобы круг его обязанностей был максимально конкретизирован. Он уже хорошо знал, что Суханов - реалист, что он всегда трезво оценивает людей, находящихся рядом с ним, и потому был уверен, что босс не нагрузит его работой, в которой Журковский окажется профаном или просто неспециалистом. Это был один из главных принципов фирмы "Город" - высочайшая квалификация каждого из ее работников, начиная от дворника, уборщицы или охранника низового звена и заканчивая генеральным директором.
"Когда я почувствую, что устал тянуть эту махину, сразу уйду", - говорил Суханов, и Журковский ему верил.
Среди бродящих по квартире гостей была одна-единственная представительница слабого пола, она же оказалась единственным гражданином Соединенных Штатов.
Молодая женщина лет двадцати, одетая в поношенные джинсы и белую футболку (декабрь в Нью-Йорке выдался теплым, и, чтобы дойти от подъезда до машины, достаточно было накинуть на футболку пиджак или куртку, а кожаная куртка гостьи висела в прихожей), она производила впечатление увлеченной студентки, очарованной именитыми гостями.
Она взмахивала пушистыми темными ресницами и осторожно поглядывала на Журковского, о достоинствах которого Суханов произнес короткую, но очень вескую речь.
- Познакомься, это Энди, - сказал Суханов Анатолию Карловичу, когда официальная часть встречи завершилась. Он подмигнул девушке. Та словно бы сникла от смущения и протянула Журковскому крохотную детскую ладошку. - А это, Энди, твой непосредственный начальник, Анатолий Журковский.
Суханов говорил по-английски неважно, но вполне приемлемо для неформальной беседы.
- Очень приятно, - сказал Журковский.
- Мне тоже, - ответила девушка.
- Энди, я дам тебе все телефоны господина Журковского. Когда он будет приезжать, то жить будет здесь.
Заметив удивленно поднятые брови профессора, Суханов утвердительно кивнул:
- Да, да, я специально назначил встречу в этом месте. Чтобы вы, Анатолий Карлович, сразу все и всех увидели и попривыкли как-то... Это у нас такая... оперативная, скажем так, жилплощадь. Главный офис - в Бруклине, еще одна квартира на Пятьдесят шестой, возле Центрального парка... Ну, вы все увидите. Сейчас мы едем обедать.
Гости, заслышав сигнал к окончанию приема, вежливо откланялись и быстро разошлись. Последними из дома вышли генеральный директор со своим заместителем и Энди.
- Тебя подкинуть, Энди? - спросил Суханов. - Мы едем к Центральному парку.
- Нет, я в Бруклин. Такси возьму, - ответила Энди и, махнув рукой, исчезла за углом кирпичного дома.
- Красотка, - чмокнул губами Суханов. - Только молода слишком.
- Это быстро пройдет, - заметил Журковский.
- А знаешь, кто она?
- Наш сотрудник, насколько я понимаю.
- Ну, это конечно. А вообще-то она - единственная дочь сенатора Мак-Дауэлла.
- Того самого?
- Ну да. Того самого, что на следующих выборах будет баллотироваться в президенты США.
Журковский остановился возле машины - серого "вэна", принадлежавшего фирме.
- И что же она - вот так запросто?
- Да, - улыбнулся Суханов. - Одна и без охраны. Тут все так ходят и так живут.
- Слушай, я потрясен.
Журковский перешел на "ты", что случалось у них с Сухановым все чаще и чаще, особенно когда они оставались наедине.
- Я потрясен, - повторил Анатолий Карлович. - У нас дети заслуженных артистов, и те ходят как наследные принцы. А уж дочь кандидата в президенты... сенатора... Нет, какая тут все же простота нравов! И она у нас работает?
- Она у тебя работает. И зарплата ее, между прочим, очень невелика.
- Да? - Журковский вдруг нахмурился. - Боже, Андрей, до чего я дошел! До чего меня довела эта страна...
- Какая страна? - ехидно спросил Суханов. - Ты садись в машину, у нас времени мало. Быстро обедаем и едем в офис. На совещание. Так что ты про страну-то?
- Да так, ничего нового... Просто вот эта свобода... Закон один для всех... Когда это слышишь, кажется, что все нормально и правильно, иначе и быть не может, что все вокруг только так и думают. А когда своими глазами видишь... Представь себе, вспомни, как у нас выглядят дети президента. Или кого-нибудь из Семьи? А? Слабо? А эти...
- Ну, не обольщайся, Анатолий Карлович, здесь тоже не все так просто. Поживешь - увидишь.
- Ну когда это будет - "поживешь"?
- А что, хочется?
- Как сказать... Хочется, чтобы у нас дома все было в порядке.
- Как здесь?
- Нет. Как у нас. Как здесь - не получится. Да и не нужно. Другая культура, другие отношения.
Журковский смотрел из окна машины на улицы Манхэттена. Украшенные к Рождеству витрины магазинов сияли какой-то мультипликационной роскошью, прохожие останавливались и, сбившись в небольшие толпы, глазели на двигающиеся за стеклянными стенами автомобили, на манекены, которые кланялись, обнимались, поворачивались к зрителям с застывшей на пластмассовых лицах широкой и белозубой американской улыбкой. Движения их были строго выверены и точны, они повторялись, и было в них что-то неотвратимое, что-то безысходное, наводившее вместо праздничного веселья неожиданную тоску.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121