".
- Доброе утро, - сдержано поздоровалась Кристина, присаживаясь за столик.
Вообще-то она не совсем знала, как ей начать разговор. Щеглицкая тянула через трубочку апельсиновый сок, выжидающе глядя на нее.
- Вы следите за ходом губернаторских выборов? - спросила наконец Кристина.
Щеглицкая пожала загорелым плечом.
- Так, время от времени... А что, вы хотите предложить мне поработать на кого-нибудь из кандидатов?
- Вообще-то да.
- Но я ничего не смыслю в выборах, - улыбнулась Щеглицкая. - Вы уверены, что обращаетесь к тому, кому надо?
Кристина тоже заставила себя улыбаться.
- Я хочу предложить вам работу по специальности. Именно по вашей специальности. Как бы вы отнеслись к идее пофлиртовать с господином Стольниковым? Я не требую ничего такого, мне просто нужно, чтобы губернатора застали в компании красивой девушки.
Теперь, когда все эти ужасные слова были произнесены, Кристине стало несколько легче. Самое страшное было уже позади.
- Значит, пофлиртовать со Стольниковым... - задумчиво повторила Щеглицкая. - Ну что ж, мне интересно... И сколько вы предлагаете?
Кристина опустила глаза, чтобы та не заметила пляшущий в них огонек торжества. И дело было даже не в том, что ей удалось завербовать эту девицу! Своим ответом Щеглицкая дала Кристине повод считать ее именно той, кем ей хотелось: шлюха, разряженная напомаженная шлюха! Теперь она могла говорить с ней свысока. Какая прелесть!
- Думаю, пятидесяти долларов за один день работы будет достаточно.
- Шестьдесят, и мы сойдемся, - небрежно кивнула Щеглицкая.
"О, господи, она еще торгуется!" - изумилась про себя Кристина.
- Ну, хорошо, пусть будет шестьдесят.
- А что вам хочется получить в результате? - спросила Щеглицкая. Какие-нибудь компрометирующие фотографии?
- Будет вполне достаточно, если Стольников как следует напьется и будет оказывать вам недвусмысленные знаки внимания на глазах у журналистов. Главное, чтобы свидетелей было побольше.
- Меня представят губернатору, или я сама должна буду с ним познакомиться? - деловито спросила Щеглицкая.
- Вас представят. Сегодня губернатор едет в Удоев. Знаете такой районный городок на юге области? Все будет подстроено так, что Стольников не сможет вас не заметить. Ну а уж там дело будет за вами.
На секунду тень сомнения все же отразилась в карих очах Щеглицкой.
- А что, если он вдруг не станет... Конечно, тут многое от меня зависит, но вдруг он побоится вляпаться в историю? Ведь это может очень сильно навредить его имиджу!
- Вы сомневаетесь в собственных силах?
- Нет, но...
- Подавляющее большинство кандидатов больше всего на свете любит пить и зажигать с девчонками, - снисходительно сказала Кристина. - Поэтому рано или поздно они захотят "оторваться". Удоев далеко от центра, и вполне вероятно, что Стольников расслабится и разрешит себе то, на что никогда бы не отважился в городе. Вы просто должны спровоцировать его на скандальное поведение, и как только поступит информация, что губернатор где-то затаился и пьет, мы подошлем к вам прессу. А если потребуется, то и милицию. Кстати говоря, было бы очень мило, если бы Стольников ввязался в какую-нибудь драку.
... Они договорились, что служебная машина заедет за Щеглицкой в пять вечера. Примерно в это же время губернаторский кортеж должен был выехать в сторону Удоева. Ночевать планировали на месте.
Они расстались, весьма довольные: Щеглицкая - тем, что ее оценили и посчитали способной соблазнить самого губернатора, а Кристина - тем, что ее собеседница на поверку оказалась не такой уж крутой девочкой.
"Дешевка, - с удовольствием повторяла она про себя. - Продается только то, что продают".
Ей казалось, что она сделала Щеглицкую по всем параметрам.
* * *
Удоев был пыльным заштатным городишкой, единственной достопримечательностью которого являлся памятник Ленину без руки. Рука обрушилась еще три года назад, когда какой-то упившийся гражданин решил сфотографироваться, устроившись у Ильича на локотке.
Помимо травмированного вождя в Удоеве имелся крупный моторостроительный завод, множество пятиэтажек, трамвайные пути и киоски с вино-водочными изделиями, но все это никак не могло прельстить взгляд заезжего туриста.
"Мерзкий городишко!" - думал Стольников, глядя на улицы Удоева сквозь тонированное окно своего "Мерседеса".
Ему нездоровилось: то ли погода, то ли какая-нибудь солнечная буря сказывались на давлении, и от этого у губернатора тяжелела голова и ныло под желудком. Как хорошо было бы сидеть сейчас у себя на даче под яблоньками, кушать шашлыки, смотреть, как жена и дочка протирают крыжовник для "царского варенья". Знатное варенье у них выходило! Ни с какими покупными не сравнить.
Но не будет никакого варенья, не будет шашлыков... Василий Иванович обязан был вновь стать губернатором. Перед женой, перед дочерью, перед зятем... Перед самим собой в конце концов! Ибо кем в этой стране может быть бывший губернатор? Есть только два пути: либо наверх, в Москву, в какое-нибудь министерство, либо на пенсию. Но куда приткнуться в Москве, Стольников пока не видел. А пенсия - это смерть. Он просто не мог без своего дела, без своего "хозяйства", без своей власти. Но цена у всего этого была слишком велика.
Так что у Василия Ивановича не оставалось иного выхода, как послушаться Алтаева и по его велению отправиться в этот богом забытый Удоев... Сначала выступление в районной администрации, потом беседа с "отцами города", банкет, а завтра с утра иди как миленький на встречу с рабочим классом. И никуда не денешься - вон на переднем сидении развалилась эта чувырла Леденцова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100