- С папой лучше. У всех девочек есть папы... Помнишь, ты же сама говорила?
Соня надула губы.
- Нет! Никого нам не надо!
- Но почему?! - воскликнула Кристина.
- Ваше взрослое сообщество не будет со мной играть!
- Будет!
- Нет!
... Соня забралась под стол и еще долго сидела там и ковыряла пальцем обои. Мамина дурацкая затея привела ее в полную растерянность. Разве им было плохо втроем? Соня, мама, баба Лиза - все понятно и упорядоченно. "Новый папа" сразу показался ей враждебным чудовищем, которое хочет отнять у нее родную мамулю.
Кристина вовсе не знала, что ей делать. А что если ее дочь так и не примет Ивара? Кто-то из знакомых рассказывал ей, что дети часто ревнуют ко второму мужу, считая, что их променяли на какого-то чужого дядьку.
Как же ей хотелось видеть Ивара! Хотелось обнять его и поплакаться на свои бедки, рассказать, как она ездила сегодня в психушку, как подслушала слова Вайпенгольда, как разговаривала с Синим... Но нельзя, нельзя, нельзя!!!
Одни запреты кругом!
Ох, несколько дней до конца выборов - это какая-то яма, бесконечная бездна... И что там, за этой бездной? Стенка? Чувство нелепости всего происходящего? Ведь они с Иваром совсем не думали о своем будущем. Он живет в Москве, она здесь, и кому-то из них придется пожертвовать своей карьерой ради другого.
Обычно принято, чтобы карьерой жертвовала женщина. Но от одной мысли об этом Кристину охватывала паника. В Москве ее никто не ждет, там своих телезвезд хватает, причем гораздо покруче, чем мадам Тарасевич. Ну что за наказание такое - куда не кинь, везде клин!
"О чем я мечтала все эти годы? - думала растеряно Кристина. - О любви. То есть об этих самых неразрешимых проблемах, в которых я сейчас по уши запуталась".
Уложив Соню, она отправилась ванную. Ничто, как вода, не смывает усталость и беспокойство. Телефон лежал рядом, на стиральной машине.
Кристина стояла под душем и потихонечку пела песни. Ивар сейчас где-то на работе. Что-то делает... Думает ли о ней? Нет?
Она жмурилась под струями воды и вдыхала лесной запах шампуня. Теплые капли стекали по спине, по плечам... Кристина оглядывала свое тело молодое и крепкое. Где же носит этого Ивара? Почему он не звонит? Разве он не чувствует, как он ей нужен?
Она писала его имя на запотевшем зеркале и долго вглядываюсь в неровные буквы. Там, за ними, светились ее глаза.
- Все, не могу больше ждать! - произнесла она, пробежав на цыпочках в свою комнату.
Кинув мокрое полотенце на спинку стула, Кристина включила компьютер. Листочек с координатами Ивара лежал перед ней. Несколько букв - его электронный адрес. Ей столько надо сказать ему, а его нет... Мысли скакали в разные стороны.
Она открыла почту и принялась писать письмо.
"Ну почему ты не звонишь? Жду тебя, жду...
Мир почему-то сразу умер без тебя.
И еще я отчаянно трушу, что вся наша история может плохо кончиться. Я знаю, все в порядке... Ты не звонишь, потому что у тебя работа. Просто я пока еще не привыкла к тому, что можно верить кому-то, кроме себя, и поэтому беспокоюсь. Зря, да ведь?
Пока писала, окончательно разволновалась. Теперь сижу и не знаю, сожалеть мне об этом или нет? Все, я окончательно запуталась. Пока.
Кристина".
Набрав адрес, она отправила письмо и еще долго смотрела на коротенькую надпись "Ваше сообщение успешно отправлено".
* * *
- Да, Мальчик-с-пальчик вырос и стал Жопой-с-ручкой, прокомментировал Боголюб известие о предателе-Вайпенгольде.
- Мы могли бы и раньше догадаться, что у нас завелся шпион, - добавила Леденцова. - Все наши последние провалы были связаны только с утечкой информации. Причем с самого верха. Этим не мог заниматься кто-то из исполнителей.
- Ладно, - сказал Ивар, - будем считать вопрос закрытым. Просто впредь станем осторожнее.
- Ты предлагаешь, все спустить ему с рук?! - изумленно переспросил Никитин.
- Мы не можем позволить себе тратить время на разборки. У нас осталось три дня.
- Но надо же, по крайней мере, сказать Пименову!
- Я уже был у него и приводил ему кучу доводов насчет Вайпенгольда. И к чему это привело? Ни к чему. Сашка - ставленник Стольникова и Караваева. Раз они сказали, что он должен работать на выборах, значит, он будет работать. А нам впредь наука - не болтать.
... Весь вечер Ивар провел на телевидении, просматривая новостные сюжеты, сделанные Никитиным: бомжи и уголовники высказывались, что они за Хоботова, а за Стольникова собирались голосовать красивые и благополучные люди.
Потом они поехали в штаб, где Боголюб сообщил им веселенькую новость: Синий все равно запустил в печать материалы о Караваеве. Кто-то из хоботовских спонсоров нашел ему новую типографию.
- Черт с ним! - устало отмахнулся Ивар. - Мы с Никитиным уже провели надлежащую работу и предупредили население, что нашего Караваева собираются безбожно опорочить. Так что сенсация Синего будет выглядит полной липой. Да, Боги, твои бойцы уже начали операцию с настенными надписями?
- Пашут во всю! - отозвался Боголюб. - Завтра на город будет любо-дорого посмотреть: все в "Мести за Хобота".
- Хорошо, - кивнул Ивар.
Войдя в кабинет, он сел в кресло, пытаясь собраться с мыслями. Надо было встряхнуться... Кофе, что ли, выпить?
- Эй, мы пойдем по домам, ладно? - крикнул из общей комнаты Никитин. Ты остаешься?
- Да.
- Ну, пока.
Они погасили свет, и Ивар остался один. Уже давно стемнело, у него на столе горела лампа, светился монитор...
По дороге в штаб Ивар позвонил к себе на квартиру. Как он и ожидал, Люба и не подумала уезжать. Впрочем, это уже было неважно. Он не стал разговаривать и просто положил трубку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100