- Неправда... Ты ещё не был в школе. - От обиды она готова была расплакаться. Парень, о котором она думала уже две недели, смеялся над ней.
- Не обижайся, Буратино. Честно говоря, я ещё не разобрался, что за штука такая - красота. Вот тебе Майкл Джексон нравится? А Мадонна? А Кинчев или Тальков?
- Тальков красивый, а Джексон - игрушечный автомат.
- А Лизу Харрисон видела? Англичанка, поет блюзы, голос низкий, худенькая, и вот такущие, - он показал руками очки, - печальные глаза. Сразу понятно, что она не какая-нибудь телка... Думаю, тебя лучше звать Ина.
- Сокращенно от женского варианта Буратина? - Прищурмлась она с вызовом.
- Полина - слишком торжественно и без всякой таинственности.
Полина обмела, потеряв дар речи: говорил Вадим исключительно важные для неё вещи и все точно, как по писанному.
В мае они впервые поцеловались под цветущей черемухой у озера. И расстались до сентября - Вадим уехал на каникулы к бабке с дедом в деревню. А Полине пришлось вместе с матерью хоронить бабушку, жившую в Харькове, потом навестить её новый дом в Киеве. А уж остаток лета провести вместе с отцом, затеявшим строительство настоящего дачного дома.
В конце августа, когда Полина и Вадим встретились в своем подъезде, оказалось, что они не просто друзья или слегка симпатизирующие друг другу представители противоположного пола, а настоящие Ромео и Джульетта.
- Я только о тебе и думал, - шептал Вадим, тыкаясь горячими губами в плечи, шею, волосы Полины, - торопливо, мелко, нежно. - Когда сообщили, что там поезд какой-то перевернулся, чуть с ума не сошел. Хотел в Харьков ехать.
- Это не там... Это же... - Полина теряла голову. - Я жутко тебя люблю, Вадечка...
Октябрьская слякотная хмурь окутала городок. Лес за озером потерял праздничную сумасшедшую какую-то яркость, стоял поредевший, облезлый, покорно мокнущий под холодным дождем. Блочные многоэтажки, довольно веселенькие при солнце, приняли выражение угрюмой тоски - нечто грязно-серое, замкнутое в себя, с темными злыми глазами-окнами. Зато внутри, за покрытым слезными каплями окном - благодать. В квартире тихо и тепло. Приятно, укутавшись в мягкое одеяло, прислушиваться к течению посторонней жизни - хлопанью лифта на лестничной клетке, хриплому гавканью Билла на балконе соседей. К отдаленному, неумелому, но такому уютному бренчанью фортепиано за стеной справа. Неинтересная, блеклая, обыденная жизнь обтекает необитаемый остров, на котором, прижавшись друг к другу, затаились двое. Прикасается к таинственной радости и приобретает завораживающий блеск.
Странное ощущение наготы собственного тела, прильнувшего к чужому, которое становится уже не чужим, а главной половиной твоего собственного. И странно, что можно было существовать без этого, не помешавшись от тоски и одиночества.
- Как получим аттестат, сразу поженимся, - серьезно, по-мужски рассудил Вадим, поглаживая лежавшую на его плече Ритину голову. - Почему-то не думал, что я у тебя первый...
- Как?! - оцепенела Полина. - А кто же еще...
- Ты красивая девчонка. И совсем не выпендривалась, не динамила. Прямо так, сразу...
- Что ты говоришь, глупый! Я же люблю тебя! - Полина крепко обняла его, замирая от нежности, слушала как стучит в груди сердце.
- Я тоже. Очень-очень... А все, что у меня было, - так, ерунда, пустяки какие-то. Ты - самая лучшая, необыкновенная.
- Когда мы станем старыми и больными, то часто будем вспоминать этот день.
- Э, Инуша! У нас ещё наслучается столько всего, только держись!Разопрет башку от воспоминаний.
Лавину взаимных чувств молодых удержать было невозможно. Родители проявили понятливость и решили не препятствовать влюбленным, соблюдая, однако, необходимые приличия. Андрей Дмитриевич, пропадавший на работе, быстро догадался, что в квартире обосновались влюбленные.
- Знаю, у вас отношения серьезные, - сказал он дочери. - Только ты не торопись, девочка. Дети, семья, - все будет, но вначале надо себя найти. Мне кажется, идея насчет института электроники и автоматики удачная. Тем более, что учиться вместе с Вадимом тебе будет легче и интересней. А жить вы и в самом деле можете у нас.
Полина и Вадим считались женихом и невестой, поступая в институт. Заглядывая в будущее, Полина видела себя женой и соратницей талантливого математика. Они займутся серьезной научной работой, которая непременно завершится Нобелевской премией. Ведь им впервые удастся зафиксировать и теоретически обоснования явления, считавшиеся паранормальными. Супруги Кюри, исследовавшие радиоактивное излучение, а затем - супруги Еременко, научно обосновавшие явления телекинеза.
Свадьбу наметили к новому году. Однако, пылких чувств хватило не надолго. Компанейский, энергичный весельчак тянулся к студенческим гулянкам, Полина предпочитала проводить время вдвоем с человеком, для которого хотела стать самой интересной, самое главное, - единственной. Неужели их душевная близость, их разговоры, да и просто молчание в пустом доме, превращавшемся в необитаемый остров, можно променять на шумные вечеринки с бессмысленным галдежом, хохмами, приколами, кокетством и бахвальством? В компании Полина превращалась в буку. Она видела, как расцветал в своей стихии Вадим, охотно выпивал, сыпал анекдотами, шутил с девушками, демонстрируя ей свою компанейскую удаль. От попыток втянуть её в общее веселье Полина злилась, ещё больше замыкалась в себе и, наконец сказала: "Сходи к Никитиным один", ожидая бурные протесты. Но он ушел, словно не заметив брошенного вызова. А потом ещё и ещё раз, возвращаясь все позднее, все более чужим и пьяненьким.
Свадьбу отложили до лета, надеясь на то, что все как-нибудь утрясется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137