Мы с Ритой сидели прямо перед вами. Что, не заметили?
- Боже! Я же измучилась, кляня торчащую передо мной голову... Так это была ваша...
- Если честно, она мне и самому часто мешает. Не только в кино. Всего пять минут назад любимая девушка назвала меня заумным. Не знаете, это можно расценивать как комплимент?
- Если девушка при этом не последовала за вами - вряд ли.
Мы неторопливо зашагали к станции метро "Ленинские горы". Я искоса разглядывала своего спутника, и чем придирчивей был мой анализ, тем становилось очевидней, - придраться абсолютно не к чему. И зачем мужику такие ресницы, безукоризненная кожа, густые волосы, спускающиеся на шею романтическими прядями?
- Но ведь Эдик тоже не побежал за вами? Если честно, я его не понимаю: такую девушку отпускать решительно нельзя. Тем более, в синие августовские сумерки.
- С "заумным незнакомцем" - вполне безопасно. Мне на "Проспект Вернадского". Последний вагон от центра. - Я остановилась в начале платформы.
- А мне на "Кировскую", посередке.
В тоннеле загрохотал состав, сверкая из темноты свирепыми "глазами".
- Спасибо, что составили компанию, удрав с фильма. Я-то вообще люблю "срываться" - с лекций и торжественных мероприятий. - Прокричала я сквозь металлический лязг. - К тому же, подбиваю "неустойчивые элементы", как уверяет наш декан. Пока!
Перед нами со скрежетом затормозил состав, идущий из центра. Незнакомец поймал меня за локоть.
- Постойте! Все равно уже "двери закрываются"! Не надо тянуть одеяло на себя. Я всегда считался чрезвычайно устойчивым и вовсе не хочу, чтобы вы приписывали победу на свой счет. Терпеть не могу немецкий юмор и ещё когда девушка, пришедшая со мной в кино, не прислушивается к моему мнению... Аркадий. - Представился он и настороженно посмотрел на меня.
- Владислава.
Я с трудом сдержала усмешку, предчувствуя реакцию, которую почти всегда вызывало мое имя. Но Аркадий не раскрыл рот от удивления, а, напротив, радостно шлепнул себя ладонью по лбу, будто комара убил.
- Фу! Ну, это совсем другое дело... Совсем другое. Знаете, Слава, у меня болезненное чувство гармонии. Эдуард назвал вас Клавой, вернее, мне так послышалось, и я как-то не мог с этим смириться. Клава - это же солидная дама из сферы обслуживания с облупившимся красным маникюром. А вы - художница.
Я засмеялась:
- Нет, не угадали. А вы - хвастун. За пять минут представили себя лидером, не поддающемся постороннему влиянию, сердцеедом, весьма пренебрегающим женским вниманием, да ещё натурой утонченной, наделенной особым чувством гармонии...
- И правда - не художница. - Присмотрелся ко мне Аркадий и сосредоточенно сдвинул брови. - Социолог или психолог.
Мы все ещё стояли посреди платформы в грохоте проносившихся в обе стороны составов. И нам совсем не хотелось расходиться. Когда Аркадий угадал то, что я едва осознала сама, выбрав специализацию психотерапевта, мне почему-то стало жутко весело, а все совпадения сегодняшнего вечера слились в одно вопиющее знамение: да, Славка, этот Грегори Пек попался на твоей дорожке неспроста!
- Мне совсем не хочется домой. У сестры гости. В основном, девицы. Придется со всеми танцевать. Маринка очень любит мною хвастаться... Есть идея - выходим на противоположный берег реки и пешком топаем до метро "Университет". То есть, я как бы вас провожаю. В благодарность вы купите мне пломбир - в очереди кошелек стащили. И дадите свой телефон - я очень нуждаюсь в помощи профессионала, - мания величия, как вы правильно отметили, совсем измучила. Да и вам, Слава, наверняка нужны подопытные мышки.
- Собачки. У них другая организация нервной деятельности.
Мы смеялись всю дорогу, наслаждаясь легкостью общения и чувством внезапной симпатии. Потом, съев у метро две порции "Ленинградского" мороженого, Аркаша проводил меня домой. Мы узнали, кажется, друг о друге почти все. Аркадий Тайцев заканчивал юридический факультет МГУ, являясь отличником и любимцем руководителя курса - профессора международного права Л. В. Кадочникова. А также спортсменом, красавцем и правнуком известного в России адвоката. Я прихвастнула сложным происхождением, смешавшем словацкую и грузинскую кровь, и серьезным отношением к избранной профессии. Прозвучало вскользь и то, что поклонников у меня полно, но вот серьезного пока нет - критерии завышенные. То есть, как поется в старой песне эпохи фокстротов и твиста: "Ах, кавалеров мне всегда хватало, но нет любви хорошей у меня". На прощание, рассматривая меня прищуренными, внимательными глазами, Аркадий сказал очень серьезно:
- Ты похожа на приз. Ну, знаешь, такой изящный и дорогой кубок, которым награждают победителей международных турниров. Слава... А ведь кому-то и в самом деле повезет.
Мы простились, едва коснувшись ладонями. Я быстро нырнула в темный подъезд, ожидая за спиной его торопливые, догоняющие шаги. С площадки первого этажа я выглянула вниз - в голубоватом свечении единственного фонаря белела спина быстро удаляющегося Аркадия.
Он позвонил только через неделю, хотя уже на следующее утро после нашего знакомства телефон стал объектом моего пристального внимания. Принимая душ, я оставляла дверь открытой, чтобы успеть выскочить к стоящему в "гостиной" телефону, а вечерами умоляла маму побыстрее сворачивать свои деловые переговоры. Но, как назло, ей приходилось по часу сверять с корректором какие-то гранки и рыться в словарях, выискивая правописание никому не известных терминов. Мама работала в издательстве технической энциклопедии и, как всегда, набирала для редактирования кучу самых экзотических статей. И все-таки он дозвонился, нашел!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155