"Все, что сбыться могло, мне, как лист пятипалый, прямо в руки легло. Только этого мало...", - тут же зазвенела в голове строка Тарковского. Впервые Кристина, слышавшая эти слова много раз в исполнении Ротару, поняла, о чем они. И зашептала весь стих сначала, забыв про сопровождавшую их гремучую оркестровку, удивляясь точности и красоте смысла.
Дверь домика отворилась, темный мужской силуэт на фоне светлеющего прямоугольника казался огромным.
- Да заходите же, синьорина! Я едва согрел дом, не хочу напускать холода, - окликнул её незнакомый голос так, будто уже с полчаса уговаривал принять его приглашение. - Вы что, заколдованы или замерзли?
Он соскочил со ступенек и, подхватив Кристину за руку, чуть ли не силой затащил в дверь:
- Вот еще, любительница ночных прогулок под дождем... - хозяин удивленно окинул взглядом девушку, оторопело сжимавшую кленовый лист и глядящую на него широко раскрытыми, полными восторженного удивления глазами.
- Вы?! Это вы?! - Кристина замотала головой, сообразив, что говорит по-русски и, переведя дух, сказала по-итальянски:
- Простите. Я задумалась. И приняла вас за другого.
Конечно, трудно было бы не обомлеть: в лесной избушке обитал не садовник, и не людоед. В двух шагах от Кристи стоял высокий брюнет в шикарном белом костюме. Ворот рубашки под упрямым, пересеченным ямочкой, подбородком распахнут, концы развязанного галстука-бабочки небрежно свисали, будто означая принадлежность его владельца к самой высшей касте элегантности. Это он, темноглазый, смуглый, с падающими на лоб цыганскими завитками, выбросил в пыль её букеты там, на подмосковном шоссе.
- Меня зовут Санта. А вы иностранка? - Хозяин домика снял с её плеч жакет и встряхнул мех, усыпанный водяным бисером.
- Я даже не заметила, что идет дождь. - Кристина закинула за спину мокрые волосы. - Да... я иностранка.
- Хм... - Человек, назвавший себя Сантой, внимательно посмотрел ей в глаза. - Зрачки не расширены... Но, похоже, ты чего-то наглоталась, крошка.
- Н-нет. Просто немного удивлена... Сильно удивлена... Я испугалась. Гуляю здесь первый раз.
- Ну, тогда ты свалилась с Луны. На прислугу не похожа, да и среди гостей Антонелли я тебя не заметил, - парень взял её руки в свои. Совершенно окоченела. Наверно, плавала в озере. Ну-ка, скорее к огню, а я согрею вино.
Он усадил Кристину в низкое кресло, подвинул его прямо к жарко пылающему камину и, повозившись в глубине комнаты, протянул девушке чашку с горячим напитком.
- Пей смело. Это чинзано, немного корицы. Мускатный орех... А я пока утеплюсь.
Кристина, приблизив лицо к огню, так, что коже стало горячо, медленно глотала ароматный глинтвейн. В голове было пусто и торжественно, как в соборе перед мессой.
- Санта - это святой? - спросила она, не оглядываясь.
- Да. Вообще-то, Санта - это детское прозвище. Я всегда изображал в праздники Санта-Клауса и пел на Рождество всякие церковные гимны, бухнувшись в кресло напротив, парень нагнулся, шнуруя спортивные ботинки. Он успел переодеться в толстый свитер и джинсы.
- А меня зовут Кристина Ларина. Я русская, живу у Стефано Антонелли. Мы приехали сюда на уик-энд.
Бросив не завязанный шнурок, Санта с удивлением уставился на Кристину.
- Значит, это у тебя болела голова и ты валялась в постели, пока все объедались, а я надрывал горло, услаждая слух почтеннейшей публики?
- Так это пел ты?! - Кристина чуть не уронила чашку и только тут заметила, что все ещё сжимала в кулаке кленовый лист.
Она посмотрела на предвестника чудесной встречи с суеверным трепетом и спрятала его в карман.
- Я никогда так не волновалась от музыки. Мне хотелось плакать...
- Все старушки на нашей улице лили слезы, когда пел Санта. А позже мне удавалось растрогать и более юных синьор. - Он подбросил в камин поленья. Слушай, у меня идея: спать уже все равно поздно. Давай устроим вечеринку. Поболтаем, выпьем, а? Я могу тебе спеть.
- Спасибо. Но Стефано будет волноваться... - Кристина даже испугалась столь неожиданного предложения.
- Звони быстро, пока ещё не разъехались гости. - Он протянул Кристи радиотелефон. - Этот охотничий домик Стефано отдал в мое распоряжение на уик-энд. Здесь вполне хватит места для двоих. Я не маньяк и не насильник. Просто неохота сидеть одному. Да и ты, похоже, интересный собеседник. Расскажешь про Москву. Я никогда там не был.
Кристина механически набрала названные Сантой цифры и произнесла подсказанный им текст: "Я останусь поболтать с певцом в охотничьем домике. Он обещает петь до утра".
- Вот видишь, ты свободна. Что он сказал?
- Что очень рад за меня... Ведь я хандрю.
- Вот и отлично. Представь, что ты у доброго исповедника и рассказывай все начистоту. Обожаю романтические истории! Ведь это несчастная любовь, да? Мне нужен опыт для исполнения "слезных арий". Самому-то мне всегда везет. - Санта ловко жонглировал апельсинами. Поймав один из них зубами, другой протянул Кристине. - Ешь, ты, наверно, голодная. У меня здесь шоколад и всякое вино в холодильнике. Протянем до утра.
Он забросил ноги на подлокотник кресла и запросто, без ножа, очистив свой апельсин, смачно вгрызся в сочную мякоть.
- Давай, без церемоний. Это охотничьи апартаменты. Видишь, - вокруг рога и шкуры. А на этом медведе у камина, думаю, отдыхала не одна парочка... Так что там, в Москве? Перестройка?
- В общем-то, да. Только я не интересуюсь политикой. Правда, не люблю коммунистов, устроивших у нас "застой" на семьдесят лет. А Стефано, оказывается, сын коммуниста-капиталиста. Странно у вас...
- Я тоже не очень сведущ в политических играх. Знаю, кто приличный человек, а кто сволочь. И это, думаю, главное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130