- Эй, Вермело, тащи-ка сюда термос!
Протянув Кристине пластиковый стакан с дымящимся кофе, инспектор добавил:
- Твое счастье, крошка, что я не злопамятный. Вот эти седые виски на твоей совести.
- Не свисти, Джованни, - вмешался молодой помощник инспектора капрал Вермело. - У тебя уже десять лет такая масть.
- Я и не говорю, что поседел. Так замотался, что забыл покраситься... Вот, черт, никогда в жизни не старался насмешить публику, а часто смеялись. Сегодня все наоборот... Да встряхнитесь, господа! Уж если вы не рады своему спасению, то у меня сейчас праздник. - Он кивнул на темно-синий фургон с зарешеченными окнами, так знакомый Кристине. - Отличный улов! Дона Лиджо я выслеживал почти два десятилетия!
Римская весна, обычно ранняя, яркая и бодрая, в этом году не радовала. Март напоминал начало неудачного московского мая - дождливого, ветреного и холодного. Почти все время, пока шел судебный процесс по делу Сапльваторе Лиджо, моросил нудный дождик. А серые низкие облака, проносящиеся над гордом с порывами резкого ветра, не разрешались веселой грозой. Серый ливень хлестал совсем по-осеннему, превращая улицы в шумные реки.
Несмотря на безрадостную погоду, во Дворце правосудия держалась приподнятая, почти праздничная атмосфера. Процесс, ставший частью широкомасштабной операции "Чистые руки", поднял мощную волну общественного мнения и возбудил обывательский интерес. Проблема мафии, отечественной и экспортируемой с Востока, который раз стала ребром, взывая к решительным мерам со стороны правительства. Разоблачение дона Лиджо потянуло за собой цепь арестов: восемнадцать человек село рядом с шефом на скамью подсудимых. Скандал следовал за скандалом.
И вот, наконец, все было позади - оглашены приговоры, виновные наказаны, свидетели вернулись к мирной жизни, а имя Кристины Лариной ушло из броских заголовков на периферию газетных листов.
Пятнадцатого марта, завершив окончательно все протокольные формальности, Кристина и Санта оказались в мокром и пустом скверике. Возле каменной статуи какого-то исторического персонажа крутились две болонки, с интересом обнюхивая углы постамента. Сопровождающий их хозяин, зябко нахохлившись, сидел на скамейке под густыми ветвями лавра. Завидев приближающуюся парочку, он посвистал собакам и направился в боковую аллею.
Кристина с отвращением зажмурилась, заметив на оставленной стариком газете свою крупную фотографию. Листки прилипли к деревянному сидению, темнея и набухая от падающих с твердой глянцевитой листвы капель.
- Как же это надоело! Когда за нами захлопнулась тяжелая дверь Дворца правосудия, мне показалось - грянул праздничный салют, знаменующий начало новой жизни, а все грязное, противное, страшное осталось там, - в пыльных архивах... - Кристина сунула скомканную газету в урну и вздохнула. - Так хочется оказаться в Москве, где никто не станет показывать на меня пальцем, а чужие взгляды будут равнодушно скользить мимо. Равнодушно скользить, как это здорово! - Поплотнее завернув шарф, она присела на край скамейки.
Санта стоял рядом, раскачиваясь на толстых подошвах в довольно большой луже. Настроение у него, по всем приметам, было воинственное.
- И уже через неделю синьорина Ларина будет с тоской вспоминать о фотокорреспондентах, телевидении, интервью, блестящих деловых предложениях, жадном внимании толпы, которым была окружена здесь. - Санта насмешливо взглянул на хмурящуюся девушку и присел рядом, но не близко, а так, чтобы раскинуть руки на спинке скамьи и, задрав голову, рассматривать пасмурное небо.
- Уточняю, - не глядя на него, сказала Кристина. - Мне поступило три чрезвычайно интересных предложения: написать мемуары "В объятиях оборотня", сняться в крошечной роли русской потаскухи в телевизионном сериале, а также... сотрудничать кое с какими отделениями правоохранительных органов...
- А предложения "руки и сердца"? - Санта лениво пожевывал листик лавра. - Разве большеглазая, милая и такая трогательно-незащищенная малышка не привлекла сердобольных синьоров, мечтающих о семейном счастье?
- Отбоя не было, - сурово отрезала Кристи и поднялась. - Ну что, пора по домам?
Ей вовсе не хотелось признаваться в том, что сердце разрывается от боли при мысли о предстоящей разлуке. Послезавтра самолет Alitalia, сделав круг над "вечным городом", унесет её на восток, оставив позади все беды и радости, волнения и тревоги, подаренные Римом. Дурацкую историю с оборотнями, казавшуюся теперь, после счастливого финала, детской страшилкой.
Кристина могла бы остаться в Италии, воспользовавшись одним из предложений, но главного, единственно важного, предложения сделано не было: Санта и словом не обмолвился, что его тяготит разлука с девушкой, пережившей вместе с ним самые невероятные дни в своей жизни.
Загадочный, непредсказуемый Санта... Он был дружелюбен и внимателен, поддерживая Кристину и Паолу на протяжении всего процесса. Он возил девушку по окрестностям Рима, показывал свои самые любимые места, приглашал на музыкальные концерты и совершал в компании эффектной блондинки набеги в экзотические ресторанчики.
После памятной ночи в охотничьем домике Кристина находилась на грани нервного срыва и Санта, как заботливый друг, делал все, чтобы помочь ей восстановить душевное равновесие. Он резвился, как школьник, и лишь иногда Кристине удавалось заметить скрывавшуюся под напускным весельем грусть. Казалось, он что-то постоянно обдумывал и решал - там, в потаенных глубинах души. И частенько корил себя за допущенные промахи - это было заметно по глазам, приобретавшим смоляной злой блеск.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130