Тони насторожилась, придвинувшись к телевизору и тут же в ужасе отпрянула: во весь экран улыбалась она в ореоле золотых, разметенных морским ветром волос. "Антония стала еще лучше!" - ликовал за кадром голос Артура. Тони обожгла горячая ревность. Выключив телевизор, она убежала в парк, содрогаясь от бешенства и опомнилась лишь на краю обрыва, падающего отвесно вниз от небольшой, огороженной каменным парапетом площадки. Один шаг - и все проблемы позади. Один шаг - она свободна! Антония заглянула в ущелье и отпрянула, почувствовав как от ужаса перевернулось все внутри. Она опустилась на скамейку, обняв руками занывший живот и вот - тук - тук кожа под ладонью натянулась, сдвинулась - кто-то шевелился и крутился внутри! Тони оглядела равнодушные горы, оживленные веселой птичьей суетой кусты и впервые подумала о смирении, манившем сладостью самоотречения. А самоотречение, это уже почти самоубийство. В этом настроении Тони и встретила Артура, но воспоминания о том лице и восторге Шнайдера вернулось, мучили непереносимой болью.
- ОНА и правда лучше меня?
- Когда же ты поймешь, девочка, что любят человека, а не лицо. То есть, конечно и лицо, но лицо любимого человека... "Дублерша" невероятно похожа на тебя, просто до сумасшествия. В голове не укладывается... Я даже подумал, а не было ли у тебя сестры-двойняшки, которую мадам Алиса по какой-то причине на время устранила?... Да нет, глупости, сказки... - Артур задумался. - Я ненавидел ее за это сходство, за посягательство на твою единственность... Но если ты хочешь Тони, что бы я ответил как тот мой первый духовник, я скажу: постарайся, детка, увидеть в ней не врага, а сестру. Ведь все мы - братья и сестры. На то воля Господняя. Аминь.
16 В который раз за последние месяцы Остап пытался привести в порядок свои мысли. Ему даже хотелось положить перед собой листок бумаги и заново изложить свою биографию: превращение Остапа Гульбы в Остина Брауна, женитьба на Алисе и получение чудесного "приза" - Антонии. А так же написать: сын Алексей родился в мае 1942 в пересыльном лагере. А дальше про Вику. Как краток был в далеком прошлом его рассказ герцогу Баттенбергскому о своей незамысловатой жизни: родился, учился, воевал, любил... В марте сорок пятого в Германии сидели они друг против друга смертельно больной хозяин поместья и лейтенант Гульба, не ведавший, что растет у него сын Алеша, тестем которого станет неведомый герцогу его наследник - Миша Кутузов, а сам герцог, таким образом, породнится с Остапом, став прадедом его внучки...
- Ах, Остин, я знаю о чем ты тут думаешь! Двери закрыл и даже балкон, словно мысли способны разлететься как мотыльки, разнося твои тайны. Вернее - наши. У нас теперь даже внучка общая.. - Алиса присела на подлокотник кресла, обняв мужа за шею.
- Я, Лизанька, никак не могу постичь, как нам удалось все так запутать? Знаешь эффект ленты Мёбиуса? Поворачиваешь ленту бумаги на 180 градусов, склеиваешь и получаешь черте что! У кольца нет ни начала, не конца - бесконечное кружение и перетекание плоскостей... Теперь вика, по воле случая и нашего Пигмалиона не только перевоплотилась в Тони, но и подменила ее. И главное - невозможно понять, правильно ли мы поступили?
- Мне кажется, еще рано делать выводы. Помнишь июнь 1978 года, когда ты собрал здесь друзей, чтобы рассказать о нашей истории, представить дочь, подвести итоги? Все поддержали заговор молчания вокруг тайны рождения Антонии. Даже Ванда и Йохим, которым впервые показали их семилетнюю дочь новые родители, не нарушили тайны, как ни тяжело им это было. - Алиса в который раз мысленно поблагодарила Ванду за ее материнский подвиг.
- Но ведь иначе было нельзя. Мы все вместе спасали девочку, напомнил Остин.
- Да. И думали, что перевалили самую трудную вершину своих запутанных взаимоотношений. А помнишь, что сказал Йохим" "Это еще не конец!" И оказался прав. - Алиса вздохнула, выдавая свою обеспокоенность. - Прошедшие десять лет еще туже затянули петлю...
- Не надо печалиться! - Остин встал и распахнул дверь на террасу. Если бы сегодня мы собрались все вместе, я не стал бы мудрить и нагнетать тучи. Посмотри - наш спектакль набирает силу. На сцене полно новых участников... Чего стоит эта девяностолетняя кокетка Августа, которой, я думаю, еще предстоит спеть свою основную арию, преданный Шнайдер, неведомые русские женщины - Катерина, Евгения - мои, между прочим, невестки? А как тебе, Лизанька, нравится юный Дюваль? Если честно, я бы мечтал о таком зяте.
- Зяте? То есть муже для Тони или для Вики? - Алиса рассмеялась. - Ты опять все запутал, забывая, что Виктория - двойняшка своей тети, а на самом деле - "дублерша" дочери Йохима... Ой, Остин, во всем этом разобраться непросто. Но очень хочется, чтобы все были счастливы.
- И это главное, Лиза. если бы мы каким-то чудо собрались вместе, я постарался бы объяснить, что любовь огромна и многолика. Что Дани и Йохим мне больше, чем братья, а русская внучка стала такой же родной, как и рожденная Вандой девочка, которая называет тебя мамой.
- Мы любим их, Остин. Но как распорядиться капиталом нашей любви, как сделать счастливыми этих девочек - так фантастически похожих и таких разных? Что нам делать со всеми тайнами и всем клубком сложных взаимоотношений?
- и с врагами также, черт бы их побрал! - Остин с хрустом переломил карандаш. , Я никогда не прощу себе, если моя оплошность или слабость станет причиной беды. Не пугайся, милая, но нам предстоит преодолеть еще не одну опасность. Я думаю, что Клиф Уорни...
- Уорни! - подхватила Алиса. - Поверь моему чутью, без него не обошлось в трагедии с Астором. Итак, дорогой мой Монте-Кристо, борьба продолжается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156