Потому что никому там не нужны ни мы, ни наша с тобой революция, и то, чему мы жизни отдаем, для них там -- пшик!!! Понял?!
-- Не понял, -- растерялся Игнат, и только тут сообразил, что разговаривает с привидением, словно с живым человеком. Да и разве может призрачная нежить так вытряхивать душу, орать и пахнуть ваксой и потом? -Там, это где? В раю? -- всё же решил он уточнить.
-- В раю, мать твою так! -- Богоробов так же внезапно отпустил его и энергично закивал. -- Это ты правильно сказал, Пирогов -- в раю. И в этот рай я отправлял контрреволюционную сволочь своими руками! Вот этими! -- Он сунул Игнату под нос довольно грязные ладони с облезающей на месте старых мозолей кожей. -- Понял теперь?!
Игнат с тоской посмотрел на руки Богоробова, перевел взгляд на его правый висок. Никаких пулевых отверстий, никаких ран. Щипать себя он больше не стал -- если все это ему снится, нужно хотя бы попробовать разобраться. Говорят, иногда мертвые приходят во сне и сообщают, кто их убил. Игнат поморщился и попросил:
-- Богоробов, ты можешь рассказать, что произошло, а потом уже требовать, чтобы я тебя понял?
Комендант глянул сумрачно и вздохнул. Потом пожал плечами и принялся свистеть. Свистел фальшиво и неприятно, но Игнат ему не мешал, видно было, что начальник размышляет.
-- Эх, Пирогов, -- наконец произнес он, -- лучше тебе этого не знать. Свою большевистскую жизнь я, считай, сам по дурости загубил, а тебе ещё жить да жить. Ты ж молодой ещё.
-- Да и ты, вроде, не старый, -- возразил Игнат. -- Ну, сколько тебе? Тридцать пять? Сорок?
-- Сорок два, -- комендант отвернулся. -- Я ж за эти годы ничего светлого не видел, кроме революции, я ж за её идеалы готов был жилы рвать и кровь проливать. Нужно было убивать -- убивал, а если б сказали: умри -умер бы... Да что теперь говорить! Всё зря оказалось, всё не так, а значит, жить мне теперь незачем, Пирогов. Ты пойми!
Богоробов тоскливо замолчал и уставился в дощатый облупленный пол. Игнат озадаченно соображал, как относится к откровениям явившегося ему мертвого коменданта. Выходит, кроме власти и баб, был в жизни Богоробова высокий и суровый смысл, которому он и служил, как мог. В этом Игнат Богоробова понимал. Хотя сам не был уверен, что, потеряв смысл жизни, с такой же отчаянной решительностью приставил бы дуло к виску. Вот так, живешь, трудишься бок о бок с человеком, а понимать его начинаешь, только когда тот помрет...
-- Ты чего молчишь? -- буркнул, наконец, комендант. Где-то за забором забрехала собака, слышно было, как со двора на неё прикрикнул часовой. Время было самое глухое, около полуночи.
-- Думаю я, -- пожал плечами Игнат. -- Ты прости меня, товарищ Богоробов, но с покойниками мне разговаривать раньше не приходилось, вот и теряюсь.
-- А ты думаешь, я -- покойник? -- нехорошо ухмыльнулся начальник. -Ошибаешься, Пирогов. Я дважды помер, и оба раза твоими стараниями воскрес, аки птица Феникс. Неужто ещё не дошло до тебя? Ну, не веришь, так пощупай, похож я на мертвеца или нет.
Игнат нерешительно прикоснулся к предплечью Богоробова. Сквозь грубую ткань гимнастерки чувствовалось тепло живого тела, бугрились мышцы. Как это, ведь он сам дважды волок в подвал остывающий труп? Игнат снова пожал плечами.
-- Не веришь? Тогда слушай.
Комендант вздохнул, потянулся, хрустнув суставами, и уронил руки на колени, ссутулившись.
Из его рассказа выходило следующее. Уже некоторое время Богоробов положил глаз на тощую и бледную машбарышню. Поднадоели ему пышные и жаркие формы булочницы, вот и потянуло на худобу, разнообразия захотелось. Но Зина оказалась твердым орешком -- как ни обхаживал её комендант, машбарышня избегала его с буржуйской увертливостью. Особо распускать руки и действовать напролом днем мешало присутствие Игната, частые приезды Кривцова и хождение туда-сюда красноармейцев из охраны -- Богоробову не хотелось, чтобы слухи о его намерениях дошли до ревнивой Натальи. Вот он и сообразил, что самое удобное для соблазнения машбарышни время -- раннее утро. Как ни странно, Зина особо не удивилась и не возражала, когда накануне начальник велел ей прийти на службу пораньше якобы для печатания каких-то важных бумаг.
Когда Богоробов пришел, она уже сидела за своим "Ундервудом" и проверяла на свет копировальную бумагу. Потоптавшись за её спиной, комендант сбегал в кабинет, где в укромном уголке шкафа лежали припасенный для таких целей шелковый платочек и флакон духов. Увидев презенты и поняв намерения коменданта, Зина очень правдоподобно застеснялась и сама предложила ему получше укрыться от чужих глаз. А единственным местом для этого мог служить подвал, а в подвале -- помещение, где стоял распылитель, остальные два занимали арестованный контрреволюционный элемент и воняющая мазутом "динама". Утративший от радости бдительность, начальник немедленно согласился.
-- А как же вы смогли мимо Хритоненко пройти? -- удивился Игнат.
-- Так со двора в подвал ещё один вход есть, -- пояснил Богоробов. -Который всегда заперт. Но ключ-то у меня имелся. Так что никто нас не видел.
Точно, были со двора ступени к подвальной двери, Игнат и забыл о ней. Когда распылитель привезли, втаскивали через неё. Этот вход использовали прежним хозяева барака, видимо, дрова и уголь через него носили.
Спустившись вниз и увидев распылитель, Зина принялась расспрашивать Богоробова о его назначении. Жаждущий любовных утех, тот отвечал скороговоркой, одной рукой обнимая девушку за талию. Зиночка пожимала плечиками и изображала полное непонимание. Тогда для наглядности комендант решил показать, как именно глупые буржуи встают на черный кружок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10