Но чтоб дать себе передышку - Яров снял трубку телефона с аппарата и положил её рядом. По его расчету, около часа он выигрывал при этом.
Выиграл - полтора. Он уже постоял под душем, перекусил, выключил в квартире освещение и прилег на диван, ожидая стука в дверь. То что придут сомнений не было. Придут, обязательно заторопятся, поскольку им надо знать "куда отправился поезд с Ярославского вокзала с двумя бабами на борту".
Стука в дверь он не дождался. Оппоненты оказались поумней, чем Яров предполагал.
Поначалу о стекло окна звякнул камешек,а потом луч мощного фонаря снизу - начал метаться по стенкам, призывая к беседе. Естественно было предположить, что следом за тем в окно влетит кирпич.
Яров включил свет, подошел к окну и распахнул его. То что внизу, с фонарем в руках, стоит Дон Кихот удивления не вызывало. Тот самый Дон Кихот, который вне жизни Ярова, носил имя Витька-Шланг. Подходящее прозвище, но для Ярова он так и остался молодым Дон Кихотом - вовсе не заслуживая этого благородного имени.
- Чего тебе? - негромко спросил Яров в окно.
- Поговорить надо. Сойдите на минутку. Я один не бойтесь, Илья Иванович.
Ишь ты! Вежливость прорезалась! Значит - вовсе худо дело.
- Нам с тобой говорить не о чем. - он изобразил нерешительность, поскольку знал, что разговора не миновать.
- Да не со мной! Алик Черный к себе зовет! Там же и киргиз этот, Чингиз! Все вас ждут, все миром решим!
Мощный фонарь в руках Дон Кихота светил снизу прямо в глаза Ярову и вдруг он понял, что стоит в окне, словно цель в тире, что если бы эта публика собиралась решать дело "не миром", то сейчас напарник этого урода совершенно спокойно мог бы выстрелить из любого удобного положения прямо в хорошо освещенную цель, то есть в него - Ярова Илью Ивановича.
Получалось действительно - мирные переговоры.
Хрен там мирные!
Едва Яров оделся, спустился вниз, шагнул к Дон Кихоту - как сзади ему на голову накинули плотный и темный мешок, тут же туго перетянув его завязками на горле! Опять все тоже! Никакого прогресса и творчества в работе крупной и мелкой шпаны.
Однако Яров опять ошибся. Он почувствовал на своем плече успокаивающее похлопывание и Дон Кихот произнес.
- Спокойно, Илья Иванович, все путем. Это только для того, чтоб вы не запомнили, да не приметили дороги, куда мы поедем. Мы слово держим - мир, так мир. - и тут же захихикал. - А ловко вы меня копытом по коленке шарахнули! Я и не ожидал! Неделю наверное хромать буду!
В достаточной степени вежливо Ярова провели шагов с полсотни, аккуратно усадили в автомобиль и, судя по загудевшему мотору - поехали.
Через минуту Яров прикинул, что коль скоро ему завязали глаза, то направления он никак не сможет засечь. Можно было лишь засечь отдаленность конечной цели поездки по времени. Когда он вышел из дому, на его часах было 01.48. Часы продолжали оставаться на руках и, коль скоро мешок с головы скинут, рано или поздно, то приблизительно можно будет определить расстояние, на которое его отвезут от дома. По звуку мотора, получается, надо попытаться считать скорость.
Нормально ехали - без спешки. Километров на шестьдесят в час. И без остановок. И, приблизительно, минут сорок. Делали много поворотов. То есть проехали где-то от тридцати пяти до сорока пяти километров. Достаточно далеко от Шелковска, от табачки Ярова, от шашлычной "У трассы".
Сопровождающие проявили максимум бдительности. Когда машина остановилась, его с той же предосторожностью выгрузили из салона и, придерживая с двух сторон, куда-то повели. Яров надеялся, что сразу скинут мешок и, какая ни будь вокруг ночная тьма - он все же уловит ориентир для опознания местности. Он даже сказал.
- Парни, скиньте мешок, мне очень душно. У меня сердце больное.
Не прошло. Дон Кихот ответил негромко.
- Извините, Илья Иванович, но придется потерпеть. Тут совсем недалеко.
Оставалось только одно - Яров неприметно, но изо всех сил вдавливал каблуки в грунт, по которому шагал. Ступал почти на пятках, потому что шли не по асфальту. Быть может завтра - он найдет эти свои следы где-то в радиусе тридцати-сорока километрах вокруг Щелковска! Ничего себе площадь поиска - да тут добрая стая собак-ищеек нужна, как минимум!
Потом стукнули и заскрипели двери, Дон Кихот предупрередил: "Нагните голову" и Яров почувствовал характерный, духовитый запах - баня! Густой настой горячего дерева, березовых веников, кваса, с тонкой добавкой шампуней. И мягкое тепло часто прогреваемого насквозь помещения.
- Вот все и в сборе. - прозвучал голос, который Яров тут же вспомнил. - Снимете с него этот чехол.
Мешок с головы Ярова скинули и он прищурился от яркого света ламп.
Деревянные стены из хорошо проструганных досок, такие же некрашеные столы и лавки, полотенца с простынями по всем углам - сауна, как и предполагалось. Стол был уставлен под вечернюю трапезу - без излишеств, а на торце его, в единственном кресле, развалился без хамской вальяжности мужчина в солнечных очках, шляпе и красивом летнем костюме, поскольку на данный момент сауна своей прямой функции не выполняла.
Правильно - ныне это была тюрьма: в углу, на лавке, сгорбившись сидел Чингиз и смотрел на Ярова застравленными глазами.
- Салям алейкум. - сказал Яров и подмигнул Чингизу.
Тот не ответил. Даже не прореагировал на приветствие.
Мужчина в шляпе засмеялся.
- Не смущайтесь, Илья Иванович. Ченгиз у нас в общем-то человек культурный, но туповатый - всех нас держит за своих врагов и вас в том числе. Присаживайтесь, закусите, выпейте, если желание есть. Чингиз только и делает здесь, что жрет. Дорого нам это дело обходится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135