- Что за вопрос!
С канистрами в руках Яров отошел к медным кранам, сполоснул лицо и принялся набирать воду.
Серая потрепанная "волга" с прицепом плавно подкатилась к заправочной колонке, мотор заглох и из салона, сильно прихрамывая вылез Хлебников.
Яров насторожился. Хлебников покосился на него, потом посмотрел в упор, лицо его дернула раздраженная гримаса и он пошел к кассе. Это был уже другой человек - без прежней уверенной походки, властности в каждом движении - теперь он словно волок на плечах многопудовый тюк придавившего его груза едва волочил ноги.
Хлебников торчал у кассы, пока Яров наполнил обе канистры и положил их в багажник. Он сел к рулю как раз в тот момент, когда Хлебников вернулся к машине, но прошел мимо нее, остановился возле Ярова и сказал глуховато.
- Простимся, как люди, Яров. Больше нам делить нечего.
Яров вылез из-за руля.
- Вы уезжаете?
- Я исчезаю.
Яров неловко улыбнулся.
- Обрубили все концы?
- Да, все концы и все долги.
Он подал руку и посмотрел Ярову в глаза:
- Сделайте так же, Илья Иванович. Обрубайте все концы и уходите отсюда.
- Мне нечего рубить. - Яров не помнил имени Хлебникова и смущался, поскольку не мог назвать его.
- Правильно. За товаром, который у вас застрял, сегодня подойдут. Отдайте все и не соблазняйтесь на такие штуки, не жадничайте, хотя товара у вас сейчас на четыре тысячи баксов, если считать в валюте по курсу. То есть столько вы должны наторговать за месяц. Это - сумма! Вы понимаете, что я хочу сказать?
- Конечно.
- И с той штукой, которая осталась у вас от меня на память, будьте осторожней.
- С пистолетом? - улыбнуля Яров. - Да это же водяная клизма! Водомет, так сказать!
Какое-то мгновение на лице Хлебникова ничего не отражалось, он спросил чуть настороженно.
- Вы ничегошеньки не понимаете в оружии или...
- Ничего не понимаю! Но клизму от пушки отличу! - обидчиво заверил Яров.
Хлебников отвернулся, прошел к своей машине, достал портфель, покопался в нем и подозвал Ярова.
- Подойдите, пожалуйста, мне хромать тяжко. Мой подарок вовсе не игрушка. Если в него вставить вот эти баллончики.
На его протянутой ладони поблескивали два металлических цилиндра, величиной с небольшой огурец каждый.
- Возьмите, Илья Иванович. Вставите баллон в рукоятку пистолета, с правой строны под большим пальцем, где предохранитель, есть кнопка. Перед тем, как начать стрельбу, нажмите эту кнопку до щелчка. Оружие будет готово к бою.
- Какому бою?
Хлебников бегло усмехнулся.
- Этот "вальтер" плюется серной кислотой. На пять-семь метров. В определенных условиях оружие пострашнее огнестрельного. Мгновенный ожог кожи такой, что рожа врага превратиться в кусок сырого мяса. А попадете на одежду, так она за секунду слезет с плеч сгоревшими тряпками. Штука не слабей пули. Неужели вы не разобрались?
- Я думал, что он водяной, детский...
- И водяной тоже. Хитро сделан. Германцы знают толк в оружии подобного рода.
Яров принял баллончики и спросил.
- А вы далеко?
- На покой. На родину. У меня дом в Феодосии. Разобью виноградник, камбалу, бычков буду ловить в море.
Яров заколебался, потом спросил нерешительно.
- Извините меня, я не в свое, конечно, встреваю... Но вас, как я понимаю дела, не могли так просто отпустить... Вы не обижайтесь, но вы ведь нарушили законы криминального мира.
Хлебников криво усмехнулся.
- А они и не отпустили. Они мне рекомендовали самому себе пулю в лоб пустить. Только я не какой-то там уголовный аристократ вонючий. Мне на их законы плевать. Не отыщут меня. Вовсе я не в Крым укатываю.
- Я так и подумал. Но если меня спросят, то...
- Вам и сказать нечего. - насмешливо ответил Хлебников. - Солнышко взойдет, я уже буду далеко.
- Значит, больше не увидимся...
- Увидимся. В ином мире.
Яров хотел сказать: "Я вас встречу", но шутка показалась ему нелепой и они вторично обменялись рукопожатием, после чего Хлебников полез в прицеп, доставать канистры под бензин.
Яров сунул баллончики в карман, сел в машину и вернулся в киоск. Нашел среди своего хлама большую бадью, перелил в неё воду из канистр и щеткой на длинной ручке принялся мыть стекла киоска.
Краем глаза он приметил, как Хлебников закончил заправку,откатился от станции. Когда его машина достигла ближайшей к нему точки - Яров отдал щеткой прощальный салют. Хлебников ответил взмахом руки и машина его начала выходить из поворота на пустой и по утренему прозрачной трассе.
Грохот мотоциклетных моторов заставил Ярова повернуться. Слишком неожиданным и резким был этот звуковой удар в раннем соловьном покое утра. Два мотоцикла с парой седоков на каждом летели к заправочной станции "РБ-Люкс", но притормаживать возле неё явно не собирались. По двое на одной машине! Ночные роккеры очень редко ездят парой, если, конечно, на заднем седле сидит не девчонка. Но позади обоих водителей - в седлах явно сидели парни, в глухих черных касках, кожаных куртках и высоких, шнурованых сапогах.
Яров не давал себе отчета в собственных действиях. Он бросил щетку на землю, кинулся за руль своей машины и прогретый мотор тут же принял обороты.
Последнее, что приметил Яров на станции "РБ-Люкс" - это мелькнувшее за стеклом кассы сонное, но настороженное лицо Рудика Широкова. Его, скорее всего, разбудил рев мотоциклов. А может он и не спал.
Яров вылетел на трассу, когда над ней ещё стлался дым от мотоциклов.
Соскочив с виража, Яров тут же пошел на подьем, и, когда достиг верхней его точки, увидел в километре перед собой полную панораму происходящего на трассе. Впереди мчалась "волга" Хлебникова с прицепом, а за ней, быстро догоняющие его мотоциклисты, которые шли теперь рядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135