- Не совсем. Но почему бы не попробовать? Ты хочешь прямо
сейчас?
- Да, немедленно. У тебя есть, чем писать?
Он протянул мне карандаш. Я подошел к белой стене и
принялся за работу. Даже несмотря на то, что продолжение еще не
проигрывалось в уме, задумываться не приходилось. Только писать
на стенке было неудобно, пришлось ограничить прямоугольником
область как бы листа бумаги. Двойник стоял за моей спиной и так
напряженно что-то обдумывал, что казалось, в воздухе вот-вот
начнут трещать электрические разряды. Наконец он прервал меня:
- Довольно. Тебе пора вставать.
- Вставать?
- Да, болван. Ты забыл, что ты спишь? И вообще, для пробы
достаточно...
Он куда-то исчез, и все это пространство пропало. Кто-то
тряс меня за плечо. Я открыл глаза и обнаружил себя в пустом
вагоне. Дежурная по станции будила меня:
- Конечная! Выходите, молодой человек! Вы что, пьяный?
Выходите, выходите!
Я поднялся наверх, купил бутылку пива и чипсы. Забавно,
подумал я, дежурная оказалась как бы права во времени, идущем
наоборот. Неподалеку находился парк, где можно уединиться и
перекусить. Летом я там часто посиживал с пивом; сейчас, правда,
прохладно, но тем меньше людей. Я почувствовал, что сильно
проголодался.
Усевшись прямо на землю, подальше от дорожек, я открыл
бутылку и разорвал пакетик. Пиво должно было сбить инерцию
мышления. В голову приходило много занятных соображений о том,
что происходит, и как держаться в этой ситуации. Кроме того, что
мне совершенно необходимо получить, было в ней еще немало просто
любопытного. Такое случается не каждый день, и грех не
воспользоваться. Как - пока не ясно, но идея бродила где-то
около, только не давалась в руки. В конце концов я рассудил, что
само Мироздание, которому тоже не по душе этот парадокс,
распорядится единственно возможным образом. Хотя, судя по тому,
о чем я на тот момент знал и додумался, даже столь
могущественные силы сами слепо тыкаются в поисках этого пути. Но
теперь и у меня был свой план, ничуть не хуже того, какой
пыталось провести Время. Интересно, если оно поступает вполне
по-человечески, похожи ли его ощущения от раздвоенности на мои?
Или оно просто корчится, как разрубленный лопатой червяк, в
тщетной надежде восстановить целостность?
Сделав последний глоток, я поставил бутылку на видное
место. Ее тут же поднял невесть откуда взявшийся бомж.
Когда я вернулся домой, Лиз тщательно разглядывала свое
лицо в зеркальце. Не прерывая этого занятия, она произнесла:
- Драконом дышишь?
- Неужели бутылка пива превращает меня в дракона?
- А куда ты ездил?
- Никуда. Просто вышел попить пива.
- Один? Ты выглядишь так, будто сегодня утром узнал, что у
тебя есть родной брат, которого сегодня вечером повесят.
Шуточка была вполне в моем духе, за годы совместной жизни
Лиз переняла эту манеру. Но ей гораздо чаще, чем мне, удавалось
попадать своими шутками в точку. Понятия не имею, что отразилось
у меня на лице, в любом случае необходимость отвечать
отсутствовала.
- Я угадала? - она сказала это почти утвердительно, но что
имела в виду?
- На восемьдесят процентов. Кого из нас повесят вечером -
неизвестно. Может, меня.
Наверное, я ответил слишком серьезно. Несмотря на мои
усилия превратить все в шутку, Лиз попыталась докопаться, но я
просто не мог ничего сказать. Не про время же, с его чертовыми
рукавами! А то, что мне снится брат-близнец, никаким образом не
объясняет синяка на руке.
- Я тебе потом расскажу. И мы вместе посмеемся.
- Почему не посмеяться сейчас?
- Потому что сейчас не смешно. Ну хорошо. У меня примерно
то, что у тебя каждый месяц.
- Раньше я за тобой этого не замечала.
- Раньше этого не было. Сегодня в первый раз. И в последний.
- Ну, тогда тебе действительно нелегко.
Я по привычке уселся за компьютер и понял, что никакую
работу делать сейчас не буду. Сама мысль о том, чтобы тратить
время на "Августу" казалась нелепой. Как будто это не моя мысль,
а... например, моего двойника. И тут пришел на память сон в
метро. Я ведь написал кусочек текста, и непременно надо
проверить, чем опыт закончится.
Руки зависли над клавиатурой, помедлили секунду, и... за
пару минут воспроизвели надписи на белой стене. Из интереса я
проверил скорость набора: она была такой же, как когда
набиралась чужая рукопись, даже чуть выше средней. Если бы не
пиво, я, наверное, превысил бы свой рекорд - ведь сейчас не
приходилось заглядывать в оригинал.
Вместе с тем, первым абзацем у меня теперь имелось почти
три тысячи знаков моего текста. Около двух машинописных страниц.
Но больше не выдавливалось ни слова. Их не было.
Я повторил эксперимент еще два раза - сначала воспроизвел
уже написанное с точностью до последней запятой, а потом
попробовал внести правку. Результат меня приятно удивил: я мог
обращаться со своим творением как вздумается. Весь вечер я
провел, перелицовывая фразы, дополняя и слегка варьируя смысл
фрагмента. Получился занятный рассказ; вырванность его из
другого произведения ничуть не ощущалась. Интересно, а чем в это
время занималось мое второе Я?
Затем я стал готовиться к осуществлению своего плана. Плана
А. Была спокойная уверенность, что В, С и прочие не понадобятся.
И даже где-то таилось сомнение, нужен ли А. В ту сторону, куда я
собирал силы двинуться, меня толкало, как пробку.
1 2 3 4 5 6 7 8