Они договорились с Татьяной сходить в воскресенье к ее родителям на обед. Татьяна жила отдельно. В наследство от тетки ей досталась «гостинка» – однокомнатная квартира без кухни, но с ванной и туалетом. Борис провел много чудесных вечеров и ночей в квартире Татьяны. Они собирались пожениться, однако последнее время в отношениях наметился кризис. Татьяна стала раздражительной и требовательной. Ей все больше не нравился его образ жизни. Она уверяла, что он деградирует. На самом деле для него наступила полоса неудач, а женщины не терпят неудачников.
Все началось с летней Универсиады. Борис боксировал в супер-тяжелом весе. В полуфинале ему достался в противники темнокожий кубинец. Гора мышц, короткая шея. Такое впечатление, что у парня вообще нет, ни челюстей, ни подбородка. И нервов тоже. Борис колотил его два раунда изрядно, а в конце третьего пропустил удар. Нокдаун оказался таким тяжелым, что на следующий день Борис был вынужден отказаться от боя за третье место.
Потом последовал проигрыш на областных соревнованиях. Желание боксировать пропало начисто. Тренер после месяца уговоров махнул на него рукой. Бориса лишили бесплатных талонов на обед в институтской столовке.
После спортивных неудач отношение к нему резко ужесточилось. По «сопромату» не приняли курсовой. А до конца семестра нужно сделать еще один. Все преподаватели вдруг принялись скрупулезно контролировать его посещаемость. Даже заведующий кафедрой физкультуры грозится оставить без зачета.
А тут еще такой прокол с Татьяной. В субботу ему фартило. Славик проигрался и не хотел кончать игру. Они играли почти до утра в воскресенье, потом прервались на короткий сон. В воскресенье около двенадцати дня они опять засели за карты. Удача все реже посещала Бориса, но он был еще в больших плюсах. Ему очень хотелось восстановить субботний успех, он играл, не замечая времени.
В дверь комнаты постучали. Олег открыл дверь. На пороге стояла Татьяна. От нахлынувшей злости ее лицо покрылось красными пятнами.
– А я извелась от страха, думала, что-то случилось…
Борис взглянул на часы, и его как молнией поразило: два часа назад он должен был зайти за Татьяной к ней на квартиру, чтобы оттуда ехать к ее родителям. Он вспомнил.
– Танюшка! Прости, я мигом буду готов. Как это я заигрался….
– Не трудись! Прости, что помешала, – она вышла из комнаты, и с треском закрыла дверь.
Борис выскочил за нею в коридор, догнал и попытался остановить за руку:
– Постой! Прости! Давай поговорим….
– Не о чем нам разговаривать!
– Ну, виноват! С кем не бывает. Заигрался, не смотрел на часы….
– Играй и дальше, только без меня.
– Что произошло?! Катастрофа? Все это пустяки.
– Да! Я для тебя пустяк!
– Да не о том я!
– Ты мне клялся, что с игрой покончено.
– Так в рулетку больше не играю. Это преферанс – безобидная игра….
– Для кого безобидная? Ты голову потерял окончательно….
Они подошли к лестничной площадке. Татьяна стремительно сбежала вниз в вестибюль общежития. Борис растерянно оглянулся. Два или три невольных свидетеля его разговора с Татьяной отвернулись, чтобы не встречаться с ним взглядом, и заторопились по своим делам.
Борис постоял некоторое время в растерянности. Первым его желанием было одеться и поехать за Татьяной к ней домой. А если она направилась к родителям? Он не знал точно, где они живут. Борис провожал ее несколько раз до родительского дома. Это была шестнадцатиэтажка с общим блоком лифтов для всего дома. Уйма квартир, а Борис не знал даже, на каком этаже они жили.
Партнеры по преферансу ожидали его с нетерпением.
– Ты собираешься играть? Тебе сдавать.
– Да! Поехали! – его сомнения разрешились в пользу преферанса.
Однако игра пошла наперекосяк. Тут он и соблазнился злополучным «мизером». Борис мог залететь только при крайне редком раскладе карт, и этот расклад выпал. Предостережение судьбы, но он, как это показали дальнейшие события, не внял этому предупреждению.
Попутный катафалк
Борис натянул на себя под джинсовую куртку свитер, но через несколько минут на улице почувствовал, что жарко ему не будет. Он вышел в переулок, который должен был вывести на улицу, где ходил городской транспорт. До пригородной автостанции можно было добраться на троллейбусе.
На узком тротуаре он замешкался, зачуяв знакомый запах. Его большое тело требовало еды, кофе только разбудило желудок. На тротуар выходит окошко пирожковой – популярное место кормежки студентов общежития.
Борис раздумывал, что больше полтинника на еду он потратить не может, так как билет на автобус стоил полторы гривны. Хватало только на один «тошнотик» – жареный пирожок с ливером. Он уже прошел окошко, перед которым торчал только один человек. Этот факт подвинул его к принятию решения и Борис остановился, чтобы повернуть назад.
В этот момент кто-то или что-то решительно отодвинуло его к стене здания.
Это была невысокая костлявая старуха в платке и коротком плюшевом пальто, можно сказать, куртке. Со словами: «Ходют здесь всякие покойники, пройти нельзя», – она потопала дальше, не оглядываясь.
Борис некоторое время оторопело смотрел ей вслед. Тонкие кривоватые ноги, обутые в длинные шерстяные носки и мужские ботинки, явно не по размеру, были широко расставлены и осторожно ступали по замерзшим лужам в выбоинах тротуара, уже слегка припорошенных снегом.
Бориса разобрала злость: «Черт подери! И эта каракатица туда же! Что б ты шлепнулась об лед!» – выругался он в уме. Старуха успела отойти уже метров на пятнадцать, но вдруг оглянулась и молча показала ему кукиш.
1 2 3 4