Мисс Перл, в своей повседневной одежде и здравом уме, казалась вполне целеустремленной девушкой, почти такой же властной, как кузина Мишель, но более выразительной.
Не могу себе представить, что в этой квартире случится катастрофа...
И вдруг её глаза расширились от ужаса, как будто как раз это и произошло.
О Боже! - простонала Перл. - Нет!
Она увидела газеты, которые Уэбстер развернул перед её приходом.
Бенни застрелили! - взвизгнула она. - Идиоты! Нужно было знать, что он не имеет отношения к делам Макруни.
Он жив, мисс, и даже не пострадал.
Девушка побледнела и едва выдавила:
- Только не говорите мне, что его арестовали.
Нет, мисс. Я как раз читал об этом. Он считает, что это просто какой-то озлобленный тип... Хотя в половине четвертого утра озлобленным может быть кто угодно.
Да, но что с ним случилось?
Его заарканили. - Он сказал это будничным тоном, как будто спозаранок такое случается едва не с каждым.
Она беззвучно повторила за ним это слово, как онемевшее эхо, затем голос к ней вернулся:
Старый идиот! Мишель его убьет!
Значит, она знала. Они с Мишель знали, что их дядя способен на многое. Но почему тогда ему позволили приехать в Нью-Йорк? Неужели кузины не подозревали, что он может им всё испортить?
То, что сейчас происходило, не стало для них неожиданностью, но как же больно, должно быть, видеть, что так тщательно спланированное сближение Макруни с Диамонте не удалось! Будет очень скверно, если каждая из враждующих сторон подумает, что это дело рук противника. Но они заподозрят, что во всём виноват свихнувшийся дядюшка, поднимется вообще невообразимая суматоха.
Но решится ли Мишель в самом деле поднять руку на Аттербери? Или Перл выразилась иносказательно? Ту же фразу она говорила о парне, которому не нравилась клетчатая шотландка. Неужели это было правдой?
Уэбстер не знал, сможет ли сохранить жизнь дяди то, что мать Мишель в девичестве именовалась мисс Аттербери.
Глава 19
Спустя несколько минут Уэбстер направлялся в чайную, которая помещалась на 61-й улице, в квартале между Лексингтон-стрит и Третьей улицей. Как натуралист, погруженный в созерцание редких животных, он не сразу осознал, что это сафари может быть опасным.
Эта мысль пришла ему в голову, когда он пересекал Вторую авеню, уклоняясь от более привычных четырёхколёсных хищников. Ясное дело, Перл подслушала, как он говорил по телефону с адвокатом. В разговоре промелькнуло имя миссис Фостер. Тогда Перл поговорила с Мишель, которая могла стать причиной гибели старушки. И теперь Мишель собралась поговорить с Уэбстером. Всё это добра не сулило.
Но Уэбстер не собирался уклоняться от встречи. Не то, чтобы это была отвага, скорее упрямство, но больше всего - любопытство. Если он сейчас даст себя уволить - а не подчиниться Мишель было равносильно увольнению, то вечно будет ломать голову: что же могло случиться, если бы он остался? Такого ему не перенести.
К тому же Уэбстер не верил, что девушка может ему навредить. Конечно, если она таскает с собой "кольт", может пальнуть в него и заявить, что это самооборона. Но с его точки зрения, всё это было слишком рискованно.
Замечательной чертой характера Мишель была проницательность. Она должна знать, что у человека его возраста и положения много друзей, которые постараются её прищучить. А преддверии большого события вмешательство полиции ей совсем ни к чему. Как мать невесты накануне свадьбы, она не решится всё поставить на кон.
Разве что она придумала, как избавиться от тела... Может, в чайной есть задний двор, где он будет покоиться с миром? А может, его сожгут в печи, как ведьму из сказки?
Нет, это слишком уж ужасно и невероятно.
Тем не менее, чтобы обезопасить себя и показать Мишель, что избавиться от него не удастся, Уэбстер зашёл в телефонную будку и позвонил своему управляющему.
Я нездоров, - солгал он. - Болит в груди. Боюсь свалиться. Схожу, пожалуй, в "Лейзи Сьюзен Шоп". - Он продиктовал адрес. - Думаю, чашка чаю мне поможет. Если от меня не будет вестей с полчаса, пожалуйста, позвоните в полицию, пусть меня заберут.
Он продиктовал номер отдела по убийствам Восточного участка и добавил:
Поговорите с лейтенантом Кейси, если он дежурит, или с любым другим полицейским. Скажите, кто я, и они приедут.
Управляющий попытался возразить и предложил приехать домой и выпить чаю там, чтобы не рисковать.
Нет, - твердо заявил Уэбстер. - Да, вот ещё: я жду трансокеанского звонка. Переключите телефон и сразу разыщите меня.
Хорошо, мистер Флэгг. Но вам всё же лучше...
Уэбстер не дал ему закончить.
Вращавшийся в витрине чайный поднос, в честь которого была названа чайная, был сделан из красного дерева. На его полированной поверхности лежали шесть кусочков пирога, довольно соблазнительных, если кто-то любил папье-маше. Практичная Мишель не могла позволить, чтобы мухи засиживали настоящий пирог.
Уэбстер вошёл внутрь. Там было довольно мило, все в искусственных цветах. Поддельные розы обрамляли нишу, в которой находилась касса и телефонный коммутатор. Недурной герб для дома свиданий! Надо подать Мишель идею.
В нише сидела хорошенькая девушка в наушниках и читала журнал.
Хотя по всем правилом настало время чая, девять столов были пусты. За десятым парочка тучных матронх поглощали такие вредные для них сласти.
Из дальнего угла вышла Джулия, неся графин с водой. При виде Уэбстера она улыбнулась. Он и забыл, что вполне может её там встретить, и сейчас воспрянул духом. Если девушка заметит, что он вошёл: но не вышел, у неё появятся вопросы.
Привет! - сказала она. - Что вас сюда привело?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38