Твердит, что у неё доля в 58 процентов, мол, она ни у кого ничего не отнимала, а мои денежные дела с мужем её не касаются. Теперь-то они уже оформили магазин по новым правилам, и он принадлежит им двоим.
- Люба, но ведь когда состав пайщиков Общества с ограниченной ответственностью изменился, это должно быть зафиксировано протоколом.
- Такой протокол был.
- В нем указано, что вы с мужем стали пайщиками, и вам принадлежит 42 процента условных долей?
- Тогда у нас с ним все было хорошо. Семейный бизнес, дела шли в гору, да и наши отношения с мужем стали гораздо лучше. В то время я и помыслить не могла, что он так со мной поступит. Муж и жена, как говорится, одна сатана. Я сама предложила, чтобы в протокол вписали моего супруга, и там отражено, что мелкие пайщики передали ему свои доли.
- Значит, 42 процента по документам оформлены на него?
- Да.
- Однако это совместно нажитое в браке имущество. Неважно, что по документам вы не являетесь пайщиком. По закону вам принадлежит половина его пая.
- А он ничего не хочет мне выплачивать.
- Подадим иск, после решения суда муж обязан выплачивать вам положенную долю.
- Я получу сущие копейки.
- Вы же говорили, что теперь дела идут успешно.
- Да, это так. Но все коммерсанты ведут двойную бухгалтерию. То, что отражено в официальных документах, и то, что есть на самом деле, - небо и земля. Официальной прибыли магазина, которая проводится по документам, едва хватает на зарплату сотрудникам. Иногда даже сдают в налоговую инспекцию отрицательный баланс - мол, сейчас времена тяжелые, средний класс после кризиса разорился, торгуем себе в убыток, лишь бы удержаться на плаву до лучших времен. Так что хоть судись, хоть не судись, - все равно я ничего не получу.
- Не думаю, что все так безнадежно. Вы ещё не разведены?
- Пять лет назад развелись, - вздохнула Люба. - Еще одна глупость, которую я совершила. Мужу так не терпелось жениться на своей девке, что он наобещал мне златые горы, лишь бы я не тянула с разводом. А я и не подозревала, что он спит с этой негодяйкой, - супруг ушел, ничего толком не объяснив, снял квартиру. В то время я ходила, как оглушенная, себя не помня, и на все согласилась.
"Со мной было то же самое..." - подумала Серафима.
- Тогда мне казалось, что муж оценит мое благородство... Ведь мы прожили столько лет, у нас дети, да и вообще было немало хорошего... Стыдилась я перед дочкой и сыном устраивать дележ имущества, да и вообще избегала разговоров на эту тему.
"Все в точности, как у нас с Гошей", - отметила про себя Сима.
- Но ответного благородного жеста я так и не дождалась. Честно вам признаюсь, Серафима Николаевна, хоть я и ощущала униженность, - муж меня бросил и предпочел другую, - но в глубине души все равно надеялась, что со временем он поймет, на кого променял. Увидит, что эта девица - типичная хищница, и прельстилась вовсе не его достоинствами, а деньгами.
"Точно так же, как Гошина новая жена..."
- Теперь я не сомневаюсь, что она замыслила стать единовластной хозяйкой магазина. Мой муж был нужен ей лишь как ступенька к цели. А я-то обманывала себя, что рано или поздно супруг прозреет...
"Я тоже", - вынуждена была признать Серафима Николаевна.
- А сейчас так обидно... Столько сил в него вложила, поила-кормила, тащила на себе всю семью, терпела его пьянство, потом лечила от алкоголизма, водила к врачу чуть ли не за ручку, поддерживала и ободряла, и вот нате вам - на склоне лет супруг пожелал поменять немолодую жену на молоденькую.
"Мой тоже", - мысленно вторила ей Серафима.
- Не только благодарности от него не дождалась, что спасла от пьянства и сделала человеком, но на склоне лет выброшена на обочину жизни, продолжала свою горестную исповедь клиентка. - Он теперь богатый, а я нищая. Стыдно перед детьми, что вела себя как дура. Ведь я старалась ради дочери и сына, а теперь их папаша обманул не только меня, но и собственных детей. А я цеплялась за свои бесплодные надежды и в итоге лишила дочку с сыном всего, на что они имели право.
- С чем вы остались в настоящее время?
- С "двушкой" и алиментами. После развода муж дал мне шестьдесят тысяч долларов, на них я купила хорошую квартиру, - раньше мы вчетвером жили у моих родителей, - и сказал, что свою половину долга выплатил. А алименты слезы! Его официальная зарплата - пять тысяч рублей, вот и получаю с них 33 процента. Дочке скоро семнадцать, сыну шестнадцать, обоим хотелось бы дать образование, а у меня нет денег на репетитора. А без взятки сейчас в вуз не поступишь. На платное обучение у меня и подавно нет средств.
- А кем вы сейчас работаете?
- Торгую на вещевом рынке. Приятельница, с которой мы раньше "челночили", взяла меня продавцом. На мне до сих пор висит долг родителям. Мой бывший совсем совесть потерял! Если бы мы не продали их дачу, то ничего бы не заработали. А теперь и деньги, и все мои труды пропали.
- На будущее я все буду тщательно проверять, - кивнула Регина.
- Кстати, тряхни-ка ты все руководство банка. Не может такого быть, что Сойкин химичит в одиночку. Несколько человек наверняка с ним в доле, а может быть, и весь комсостав.
- Да, я все выясню.
- Я бы на твоем месте выперла всех к чертовой матери, если они причинили "Атланту" ущерб. Разумеется, предварительно, сняв с них стружку в виде презренного металла - в качестве хотя бы частичного возмещения убытков. Как чапаевский тезка в аспекте материального благополучия?
- Этим вопросом я не интересовалась. Выглядит Василий Иванович состоятельным.
- Значит, перестанет таковым выглядеть, - зловеще пообещала верная боевая подруга.
- У него есть определенный процент акций "Атланта", сейчас я точно не помню, какой, но это не сложно выяснить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119