Но так как окончательно серьезность своих намерений он должен был пояснить по приезде, то точно никто ничего не знал, а потому все ломали головы и терялись в догадках над тем, как каждого лично может задеть его приезд.
Городские жители опасались, что снова начнутся перебои с продуктами, светом и водой.
Сельских жителей электричество особо не интересовало, так как они и в лучшие годы видели его нечасто, а продуктами и водой были обеспечены самой природой и своим трудом.
Но они беспокоились, как бы войска не решили присвоить себе плоды их труда, и притом совершенно безвозмездно. А о чем думали военные с обеих сторон, не смог бы догадаться ни один ясновидящий.
Но вряд ли исламские воины приветствовали бы окончание своей священной войны, которая пока что принесла лишь разорение на их землю, а проклятый христианский мир как стоял на своем месте, так и продолжал стоять, делая вид, что не замечает потуг воинов ислама изменить мировой порядок в свою пользу.
Мы же с Маришей спокойно наслаждались отдыхом, так как на пляж теперь отправлялись в большой женской компании во главе со старостой, и местное население лишь уважительно косилось на столь многочисленный гарем и, как они полагали, его обладателя.
Одно меня беспокоило – обзаведясь оружием, Мариша принялась канючить, что неплохо было бы сходить еще разок в тот дом и притащить оттуда еще чего-нибудь. Ей, видите ли, не давали покоя те сундуки, в которые мы так и не успели заглянуть.
Мне стоило огромного труда отговорить ее от этой затеи, и удалось мне это лишь ценой похода в милицию, где Мариша в течение нескольких часов прилежно разглядывала фотографии преступников, в надежде обнаружить среди них снимки тех двух парней, которые вышли из комнаты Оксаны.
– Это не они? – заинтересованно тыкая пальцем в очередную жуткую парочку, спрашивала она у меня.
Я послушно пялилась в фотографии, в очередной раз напоминая ей, что видела только одного парня из двоих, но выглядел он все-таки значительно более цивилизованным, чем эти страшные морды на фотографиях.
– А если твоему парню приделать бороду, будет он похож на этого? – не сдавалась Мариша.
Пожилой милиционер, допивающий уже третий чайник чаю, неодобрительно следил за действиями Мариши и брезгливо морщился, когда она просила принести ей следующий альбомчик.
– Это последний, – наконец произнес он, кладя на стол пухлый том и не скрывая своего облегчения, что скоро избавится от нас.
– Может быть, вы все-таки объясните мне, чем вам насолили эти парни?
Потому что всех, кто за последние двадцать лет привлекался за торговлю живым товаром, вы уже просмотрели.
Еще несколько часов назад этот милиционер гостеприимно встретил нас и сразу же поинтересовался, что у нас украли после изнасилования. Убедившись, что ошибся, он здорово удивился, но все-таки предложил свою помощь.
– Опишите мне этих типов, которые пытались вас похитить, а я постараюсь припомнить, кто из моих подопечных может подойти под ваше описание.
Но толку от его предложения было не много, так как приметы, которые мы с Маришей совместными усилиями смогли ему назвать, и то после долгого спора, перемежающегося взаимными обвинениями в давно начавшемся и все прогрессирующем слабоумии и полном отсутствии зрительной памяти, можно было применить решительно ко всем преступникам.
У всех были темные глаза, у всех были черные волосы и очень у многих – усы или борода, но так как растительность на лице у мужчин появляется так же легко, как и удаляется, то последнее вообще нельзя было считать приметой. К нашему удивлению, среди преступников нам удалось найти нескольких рыжих, но они существенно делу не помогли, черноволосых все равно было подавляющее большинство, и все они могли быть родными братьями тех двух парней, которых мы видели в гостинице.
Милиционер начал терять терпение, но пока исправно снабжал нас нужными указаниями, кто, когда и за что был задержан.
– Смотри, наконец-то хорошенький, – воспрянула духом Мариша.
Мы с милиционером заинтересованно уставились на фотографию.
– И в самом деле симпатяга, – признала я. – А что он совершил?
– Бабушку убил, деньги взял, дом поджег, потом к бандитам ушел и там стариков убивал, – с удовольствием отхлебнув еще глоток чая, сказал милиционер.
– Молодых не трогает, псих, одним словом.
Мариша поспешно перевернула страницу и тут же радостно воскликнула:
– Нашла!
Я взглянула через ее плечо и решила, что парень на фотографии и в самом деле здорово похож на того, которого я видела на балконе.
– Этот? – разочарованно протянул наш милиционер. – Не может быть, вы ошиблись.
– Почему это? – разозлились мы с Маришей.
– Потому что он умер в прошлом месяце, – любезно пояснил нам лейтенант.
– Боевики его, наверное, и порешили под горячую руку. За ним ничего существенного не числится.
Правда, драки он учинял регулярно.
Он боксер, драться умел и любил, поэтому пострадавших всегда было много.
Вот они соберутся, синяки посчитают и строчат на него жалобы.
Только что толку от их жалоб, сцапать нам его на месте драки ни разу не удалось, у него просто звериное чутье, как только мы подъезжаем, он исчезает.
Минуту назад был и перестрелять всех обещал, а теперь нет. А чем он промышлял в остальное время, я не ведаю, и не потому, что не занимался его делом, а потому, что рассказать некому.
Нигде он не работал, не учился, жил не пойми где, а деньги откуда-то были. В последнее время был телохранителем у самого Аслана.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17