Я позвонил ему домой. После нескольких звонков на другом конце провода раздался сонный голос:
- Алло?
- Мистер Грант?
- Да, это я. .
Я постарался изменить голос и заговорил на две октавы ниже. Лола прижала свое ушко к трубке вместе со мной.
- Это мистер Паланс.
- Фрэнк?
- Нет, отец Фрэнка. Бен Паланс.
- Да? Да, мистер Паланс?
- Простите, что потревожил вас так поздно
- Ничего страшного, сэр.
- Дело очень срочное. Речь идет о страховом полисе Фрэнка. Он говорил мне о том, что изменил полис в пользу другого бенефициария. Это произошло накануне его ухода в рейс. Он упоминал имя молодой леди по имени Роуз Джонас.
- Да, сэр, - подтвердил страховой агент. - Я помню: перерегистрация бенефициария. Он со мной связывался. И отдал мне соотвествующие распоряжения. Роуз Джонас - совершенно верно.
- Благодарю вас, - Я положил трубку.
- Ну вот, видишь? - воскликнула Лола.
- Вижу, - мрачно заметил я и попрощался.
- Ты куда?
- Работать.
В "Рейвене" было шумнее, чем в зале сената при обсуждении госбюджета. На сцене выступала Роуз Джонас со своей версией "Звездной пыли". Мне доводилось слышать вариации и получше, но аранжировка оказалась очень удачной, а уж зрелища подобного этому я в жизни не видывал,. Она была сложена так, что, без сомнения, в койке могла обеспечить комфорт: пркически обнаженная верхняя часть колыхалась в символическом бюстгальтере, а остальное тело без всяких признаков нижнего белья томилось в узком черном с блестками платье, в котором ей, надо думать, было невозможно сесть. Черные волосы были зачесаны на бок, так что виднелось одно ухо, а с другой стороны они волнами падали на обнаженное плечо. У неё были черные, как угли, широко посаженные глаза с дьявольским блеском, впалые смуглые щеки и страстный рот с ярко-красными губами. Она источала секс в зрительный зал, и каждая впадинка и возвышенность её тела, выставленного на всеобщее обозрение, посылали откровенный призыв. Я мог понять Фрэнка Паланса. Эта девица легко могла заткнуть за пояс любую блондинку.
Найдя Тома Коннорса, я спросил у него:
- Могу я подождать малышку?
- Где?
- В её гримерной.
- Что, запал на нее?
- Очень может быть. Но пока нет. У меня башка другим забита.
- Неприятности?
- Возможно. Ее дружок должен появиться?
- Нет.
- Почему такая уверенность?
- Обычно он сначала звонит.
- Тебе или ей?
- Или мне или ей.
- Ей сегодня звонили?
- Нет.
- Давно она здесь?
- С семи.
- Ладно. проводи меня в гримерную.
Гримерная как гримерная - во всех кабаре такие: комнатка со сладким ароматом кольдкрема, трюмо с яркими лампочками вокруг зеркала. Я закурил и стал ждать. Том ушел. Когда Роуз наконец появилась, она не проронила ни слова. Она взяла пачку сигарет "Шерман", вытащила одну и закурила, глубоко затягиваясь и быстро выпуская струйку дыма.
- Что вам здесь надо? - Она говорила медленно. Низким голосом.
- Меня послал Фрэнк, - ответил я.
- Какой?
- Фрэнк Паланс.
- Вы кто?
- Пит.
- А дальше?
- Просто Пит.
- И вас послал Фрэнк? Зачем?
- Мне надо вам кое-что сообщить.
- Хорошо. Сообщайте.
- Он мертв.
Длинная коричневая сигарета замерла в воздухе. Черные глаза прищурились. Между красных губ показался кончик красного блестящего языка и, скользнув по нижней губе, вернулся обратно в рот. Потом она произнесла:
- Какого черта? Что вам надо? Кто вас послал?
- Нам надо поговорить, Роуз.
Сигарета вернулась в рот и из её ноздрей вылетели две струйки дыма. Она сощурилась, размышляя над моими словами. Медленно оглядев меня, спросила:
- Говорить будем прямо здесь?
- Честно говоря, здесь мне бы не хотелось
- Мне можно одеться?
- Разумеется.
Она затушила сигарету в пепельнице, зашла за ширму, переоделась в платье и туфли, вышла и спросила:
- Можно я сама отведу вас? Туда где можно спокойно поговорить.
- Ради Бога!
Она набросила на плечи норковый палантин, достала из комода сумочку и бросила мне на ходу:
- Пошли, герой. Пытаешься подзаработать лишний доллар?
- Ну да. Всегда пытаюсь честно подзаработать лишний доллар.
Мы отправились на такси в Нижний Ист-Сайд и всю дорогу молчали только переглядывлись. Мы вышли на углу Аллен-стрит и Ривингтон. Я расплатился и она повела меня к ветхому зданию, которое лет тридцать не ремонтировалось - знаете, в таких сортиры находятся не в квартирах, а в общем коридоре. Мы прошли через вестибюль, воняющий крысами, свернули направо, и она быстро вставила ключ в скважину. Очень шумно отперла замок, распахнула дверь, и мы вошли. Я первым.
Это была старенькая грязная комнатушка - гостиная и кухня одновременно - и пара незакрывающихся дверей в правой стене. Единственным признаком современности был телефонный аппарат на древнем дребезжащем холодильнике. Я обернулся к Роуз.
В руке она держала пистолет.
Маленький автоматический умелец.
Он ей был ужасно к лицу.
- Ну, чмыш, чего ты хочешь? Говори! - Роуз сняла палантин и сбросила его на пол. Потом уронила на него свою сумочку и повторила: - Давай, чмыш, говори, что тебе от меня нужно.
- Фрэнк мертв.
- Это ты уже говорил. Откуда ты знаешь?
- Что знаю?
- Что он мертв.
- В газете прочитал.
- Врешь.
- Почему?
- Это произошло слишком поздно, чтобы попасть в утренние газеты, и слишком поздно, чтобы попасть в вечерние газеты. Сообщение появится не раньше завтрашнего дня.
- А ты-то откуда знаешь?
- Поиграть решил со мной? - Она улбнулась и я опять заметил кончик её быстрого красного языка. Она устремила взгляд мимо меня на дверь в стене и позвала: - Тихоня! Выходи.
Дверь отворилась и из неё показался толстенький коротышка. На нем были штаны и больше ничего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52