У них и без того накопилось слишком много взрывоопасных точек соприкосновения. И если где-то в Африке английские солдаты начнут стрелять во французских, то через неделю французские крейсера начнут топить английские пароходы. Достаточно одного выстрела, чтобы разгорелась война.
– Значит, и вам воевать. Франция – союзник России.
– Что ж, союзника мы, конечно, в беде не оставим. Но прямого столкновения России с англичанами, я уверен, не будет.
– Прямого, возможно, и не будет. А вот японской дубинкой англичане вас огреют сплеча. Как только ваши крейсера бросили якорь в бухте Порт-Артура~
Порыв ветра заглушил разговор. А потом голоса стали звучать неразборчиво, видимо, говорящие присели за какое-то укрытие.
Орлов вспомнил то далекое время, когда он целые дни проводил за изучением газет. Правда, он выискивал в них технические новости, а не политические сенсации. Но подслушанный разговор заинтересовал его. И он обрадовался, когда до него снова стали долетать голоса Ильи и его собеседника.
– ~не самый удачный выбор. Внутренняя гавань тесна и мелководна. Из нее только один выход, причем узкий и мелкий. Чтобы завести крупный корабль, приходится дожидаться прилива, к тому же не обойтись без помощи буксиров. Но главная беда даже не в том, что Порт-Артур не защищен ни с суши, ни с моря. А в том, что эта база абсолютно не нужна флоту. Думаю, это шаг не стратегический, а демонстрационный. Политический, я бы сказал. Следовательно, обсуждать его с военной точки зрения бессмысленно.
– Да я в военном деле и не понимаю ничего, – говорил Остерман. – Но я понимаю, что японцы не потерпят такого соседства. Знаете, как в Нью-Йорке было в свое время? У каждой банды был свой район. Брали дань с торгашей и проституток, чистили карманы ротозеям, пьяных раздевали до нитки – но строго в своем районе. И если какая-то шайка вдруг начинала действовать на соседней территории, то разворачивалась настоящая война, со стрельбой, осадами и штурмами. Сдается мне, что с Порт-Артуром будет то же самое.
– Не с Порт-Артуром, а вообще с Кореей, с Маньчжурией, с Китаем. Мы слишком рано туда вошли. Нам бы сначала на Амуре закрепиться, железные дороги проложить, поселения обустроить. Но – нет. Вперед и вперед.
– Что поделать. Вы же сами говорите, идет передел мира. Когда делят мир, каждому государству хочется оттяпать свой кусок.
– Да, конечно. Беда только в том, что Англия считает весь мир своим. И оттяпать, как вы говорите, все хотят именно у нее.
– Так значит, я прав? – торжествующе спросил Остерман. – Будет война с Англией?
Снова открылась рубка, и Кирилл подвел к Орлову молчаливого рыжебородого крепыша.
– Сдавай вахту.
– Что так рано?
Орлов удивился, но, оглядевшись, понял, что скоро рассвет. Ночная чернота неба сменилась густой синевой, на горизонте протянулась серая полоса, и стало видно волны. Выходит, он и не заметил, как пролетело время самой тяжелой вахты.
Добравшись до места отдыха, он обнаружил, что его гамак уже снова расправлен, и на нем лежит свернутое одеяло. В соседней шлюпке возился, укладываясь, Остерман.
– Как отстоял, Паша?
– Как положено.
– А я, знаешь, первое время, когда пришлось с Кирой походить по морям-океанам, все боялся морской болезни. Мы тогда мальчишками были, нанялись на пароходик. Шатались до Феодосии и обратно. Иногда заштормит чуть-чуть, а пассажиров как начнет полоскать! Нам – ничего, а их выворачивает. И ничего тут не поделаешь. Морская болезнь – она и есть болезнь. Но некоторых она не трогает. Тебя, значит, тоже?
– Не знаю, – сказал Орлов. – Некоторых и в седле укачивает.
Он устроился в гамаке и накрылся одеялом, предвкушая блаженство короткого, но такого необходимого сна. Ему хотелось спросить у Ильи, кто такой этот Виктор Гаврилович. Но капитан Орлов удержался от вопроса.
Разговоры о неизбежности войны с Англией Орлов слышал на протяжении всей своей службы в Генштабе. А сразу после турецкой кампании он едва не попал в ахалтекинскую экспедицию генерала Скобелева, которая должна была наконец-то в открытом бою столкнуться с англичанами. Но – не сложилось. Орлова отправили в противоположном направлении: сначала в Гибралтар, а затем в Америку. Впрочем, и Скобелев так и не добрался русским штыком до английских мундиров: взяв Ашхабад, он не пошел дальше на юг, остановленный не британскими винтовками, а собственным правительством.
Да, разговоры о войне с англичанами были когда-то привычны для Орлова – но он никак не ожидал снова услышать их здесь, посреди Карибского моря.
* * *
Дневную вахту Орлова отправили нести на бак, впередсмотрящим. На горизонте виднелись темные бугорки, чуть выступающие над светлой водой. То ли острова, то ли облака – неважно, потому что они все равно оставались слева по борту. «Паллада» сменила курс и сейчас, заметно сбросив скорость, шла строго на юг. Это не радовало Орлова, потому что он понимал – они идут мимо Кубы. Возможно, к Ямайке. А то и к Пуэрто-Рико. «К островам» – понятие растяжимое.
Он заметил на горизонте какие-то серые хлопья и поднес к глазам подзорную трубу.
– Вижу дым по левому борту!
– На руле! Зюйд-ост-тень-ост! – отозвался Кирилл из рубки.
Шхуна накренилась, поворачиваясь левым бортом к ветру. Орлов поднял воротник матросской брезентовой куртки, прикрывая лицо от брызг.
Дым на горизонте становился все более отчетливым. Он стелился над морем, а левее его темнела короткая полоска. Она казалась соринкой на бескрайнем лазурном поле. Но эта соринка скоро стала величиной со спичку, и в подзорную трубу Орлов мог разглядеть паровое судно, шедшее наперерез шхуне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16